Нилен и Мерик седлали коней и в последний раз проверяли повозки, Толчук и Могвид грузили запасы. Только Крал все еще оставался внизу, давая последние напутствия своему клану.
— Если мы хотим пройти перевал до ночи, надо поспешить, — продолжал Эррил, карабкаясь вперед. — Так что лучше смотри под ноги, а не в небеса.
Но тут, словно в насмешку, он сам поскользнулся, и ему пришлось невольно взмахнуть рукой, чтобы удержать подобающее его достоинству равновесие. Лицо старого воина еще больше потемнело.
— Будь уверен, я смотрю, куда идти, — пробормотала Елена, опустив глаза, но так и не сумев спрятать улыбки.
Эррил проворчал что-то себе под нос и стал подниматься еще быстрее.
Так они оба поднимались в полном молчании. Елена думала о предстоящем долгом и опасном путешествии через огромные пространства Аласии к потерянному городу Алоа Глен, где лежит Кровавый Дневник, спрятанный там Эррилом многие сотни лет назад — вещь, дающая ключ к освобождению страны от черной силы лордов Гульготы. Но смогут ли они добраться туда, они, жалкая кучка путников из разных стран, у каждого из которых свой интерес в этом путешествии?
Все последние недели они много говорили, планировали, рассчитывали и всячески обсуждали предстоящий поход, но даже твердо выработанный план так до конца и не избавил их от страха покинуть теплые защищенные пещеры. Страх этот жил в груди у всех. И тяжелое молчание висело в воздухе, давя на плечи каждого, если не считать...
— Хо-хо! — раздался возглас позади Елены, заставив остановиться и ее, и Эррила. Обернувшись, девочка увидела Крала, протискивавшего свое мощное тело из пещеры и казавшегося сверху миниатюрной фигуркой. Он помахал рукой, и голос его прокатился камнепадом в каньоне.
— Подождите, я сейчас догоню!
Согнувшись под тяжестью огромного заплечного мешка, горец ловко карабкался вверх, перемахивая через импровизированные ступени. У Елены даже перехватило дыхание от этого захватывающего зрелища; впрочем, ее всегда удивляло, как это такие огромные горцы так ловко лазают по скалам и не ломают себе шеи даже на самых опасных проходах. Но Крал шел уверенно, как по земле, ноги его сами искали нужное место, и было это умением или просто везением, девочка так и не могла понять.
Скоро он был уже рядом с ними.
— День будет отличный, — провозгласил Крал, потянув носом, не обнаружившим в воздухе ни единого дуновения ветерка. Крал оказался единственным, кто не испытывал сомнений в успехе будущего путешествия, и в то время, как все хмурились и молчали в ожидании отправления, горец, наоборот, удивлял всех энергией, торопил и убеждал. Он беспрерывно проверял и увеличивал запасы, драил оружие, перековывал подковы, проверял прочность льда и толщину снега или занимался еще какими-нибудь подобными полезными вещами.
Увидев над своим лицом широкую белозубую улыбку Крала, Елена не выдержала и задала вопрос, который ее так давно мучал:
— Вы, кажется, совсем не расстроены тем, что приходится покидать родину? Неужели вам совсем не жаль оставлять дом и близких?
Крал провел ладонью по густой черной бороде, словно стараясь скрыть некоторое смущение.
— Но весна — обычное время ухода. Зимние тропы открыты, и мой народ уходит зажигать отдельные огни на своих собственных отдельных тропах. Теперь клан не соберется вместе до глубокой осени. Честно сказать, ни одно место мы не можем назвать своим истинным домом. Наш дом там, где скала под нашими ногами и сердце в нашей груди. — Крал красноречиво кивнул в сторону гор.
Эррил молчал и не двигался с места.
— Ты, конечно, не лжешь, Крал, как не лжет никто из твоего племени, но ты говоришь не всю правду. — Стоя на несколько ступеней выше, Эррил заглянул горцу прямо в глаза. — Мне кажется, я прекрасно знаю, что так подстегивает тебя в этом уходе.
— И что же это, человек равнин? — Крал сузил глаза, и улыбка смущения сменилась на его губах жесткой презрительной линией.
— Когда мы встретились в первый раз в харчевне Винтерфелла, ты говорил о гибельном пророчестве, которое было дано твоему племени. И эта гибель должна быть связана с моим появлением.
Крал отвел глаза и стал пристально всматриваться в подтаявший лед на ступенях.
— И не грядущее путешествие радует твое сердце, — жестко продолжал Эррил. — А только то, что я, наконец, покину твое племя — и оно останется жить.
— Ты устыдил меня своими словами, — пробормотал Крал.
— Я не хотел устыдить тебя. И не для того остановил я тебя сейчас.
— Тогда для чего же? — грустно спросил горец.
— Для того, чтобы сказать «спасибо», — Эррил сделал шаг к горцу и крепко стиснул его широкое плечо. Глаза Крала распахнулись. — Я уже благодарил тебя за приют, за лечение от яда гоблинов, но еще никогда не сказал ни слова благодарности за то, что твое племя приняло меня, несмотря на пророчество. И ты, знавший о нем, не побоялся привести меня в свои пещеры.
— Ты... не обязан благодарить нас, — едва ворочая языком, прошептал Крал. — У нас не было иного выбора. Мы неотделимы от скал и не можем нарушать обещаний, иначе...
— И все же я в долгу у тебя, старина. — Эррил стиснул плечо горца еще сильнее и резко отвернулся. Впереди лежала Тропа Духов. — У нас на равнинах тоже есть понятие о чести и долге.
После этих слов старый воин двинулся дальше. Елена прочла в глазах горца теплый отблеск благодарности и одобрения и двинулась вслед за Эррилом. Но чем выше он поднимался, тем сильнее начинал хромать на правую ногу, так сильно изуродованную ножом гоблина прошлой осенью. Яд из кинжала слишком глубоко проник в тело воина Стендая, и хотя он достаточно быстро восстановил здоровье и силу, соки отравы еще блуждали в его теле, что особенно сказывалось при физическом напряжении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26