— Только ведь известно, что герцог Загр сопровождает победоносную армию великого канцлера, ням-ням. Так что добраться до него даже у нашего прыткого почетного горожанина нынче — кишка тонка. А других могущественных заступников у него, как мне известно, нет. Только вот если уважаемый глава тайной стражи не подсуетится. Преподнести эту историю при дворе можно ведь по-разному, самодур-градоначальник мешает проявлять верноподданнические чувства и всё такое.
— Императрица Сури мудра и справедлива, — отхлебнув пива, сказал Нырок. — Она знает своих настоящих друзей. А что касается Твора, то, конечно он не упустит возможности наступить мне на мозоль. Проклятые горожане, проклятый город! Глаза бы мои его никогда не видели. Вот кончится война, вернется Хельви — и баста. Клянусь тебе, Эль, брошу всё к драконовой бабушке, уеду к себе в деревню, буду разводить коз. С утра выходишь — тихо кругом, благодать, только коровки вдалеке мычат. Поедешь со мной в деревню, Эль?
— Ты, повелитель, уже раз десять обещался в деревню уехать, да всё на месте сидишь, — ответил Эль, убирая пустой кувшин. — И я тебе скажу, что на правильном ты месте, на своем. Длаир и главы цехов, что пороги приемной обивают, не для общего блага стараются, а для своего кармана. Слышал я, будто они на цели ополчения из казны золотишко взять замыслили, там, на обмундирование да вооружение. А какое у ополченцев оружие — самодельные пики да плохие мечи, которые добрые воины на помойку выбросили, ням-ням.
— Из надежного ли источника сведения эти? — Нырок нахмурился и усиленно думал, отчего лоб пошел морщинами.
— На рыночной площади все торговцы об этом шепчутся. Хоть Длаир и пытается выставить себя вождем ополченского движения, ням-ням, а авторитета у него изо дня в день всё меньше. Больно корыстен да жаден, делиться с соратниками не любит.
— Понятно, кто ж это любит, — пробормотал альв, затем вдруг рассмеялся и громко обратился к свельфу: — Вот что, дружок, отыщи-ка мне на рыночной площади нескольких Младших, кто может два слова связно сказать, и запиши-ка у них показания. Мол, так и так, знаю или слышал от того-то, что почетный горожанин Длаир о собственной корысти в деле ополченском печется. Пусть у нас эти бумаги лежат. Если… и впрямь Твор эту историю раздует, отдам я их казначею Пуку. Старикашка им покажет, как требовать императорского золота!
— Слушаюсь, — поклонился свельф. — Еще какие-нибудь приказания?
— Гадостью занимаюсь, Эль, — вздохнул Нырок и, подойдя к окну, откинул занавеску, посмотрел на улицу. — Казалось бы, серьезная война на носу, а я доказательства собираю, что член Городского совета — жулик. А подданные наши, вместе того чтобы готовиться к сражениям, тратят свое и мое время на дрязги. Стараются набить собственные сундуки. Гадко мне.
— Во дворец ехать пора, ням-ням — прислушиваясь к каким-то звукам, едва доносящимся из-за плотной стены, сказал Эль. — Встреча с послом водяных, если помнишь. Принести парадный меч, ням-ням?
— Тащи, — устало сказал Нырок. — Посмотрим, что скажет нам светлейший князь Остайя. Надеюсь, хоть с этой стороны нас не ждут сюрпризы. Клянусь бородой покойного императора, это будет уж слишком.
Честно говоря, обещание дать князю Остайе воинов для обороны крепости на Хмурой реке совершенно вылетело из головы градоначальника. Поэтому, когда в большом зале дворца советник Койне, знакомый Нырку еще по расследованию убийства княжича Хокийо, торжественно поклонился императрице, восседавшей на троне, и обратился к ней с речью, Говорящий с водой расслабился.
— Светлейшая государыня. Мой повелитель, князь Остайя, передает тебе горячее подтверждение чувства дружбы и уважения, которое водяные питают к твоему народу. Касаясь своих союзнических обязательств, князь подчеркивает, что водяные готовы выступить на пути двадцатипятитысячной армии неприятеля, которую собрали люди из Города драконоборцев для нападения на империю. Для этих целей со дна Хмурой реки водяными поднята крепость Хрустальный ручей, которую мог собственными глазами видеть твой слуга, Нырок.
Градоначальник Горы девяти драконов, стоящий по правую руку императрицы, слегка поклонился, подтверждая истинность слов водяного. Он был бледен — если сведения о численности войска неприятеля верны, то Горе девяти драконов придется сложнее, чем можно было ожидать. Если армия неприятеля беспрепятственно дойдет до столицы и осадит ее, нам едва ли удастся вырваться, лихорадочно соображал Нырок. Наверное, лучше отправить императрицу и наследников куда-нибудь в западные области страны, в Дшогт или Пойлен.
— Однако у водяных не хватит сил удерживать крепость и оборонять ее так, чтобы задержать как можно больше воинов армии Города драконоборцев. Хотя гриффоны, повинуясь твоему приказу, уже присоединились к гвардии князя Остайи, бойцов не хватает. Поэтому, светлейшая императрица, князь Остайя обращается к тебе с просьбой о союзнической помощи. Нам нужны воины, и мы знаем, что в Горе девяти драконов есть много умелых бойцов. Отправь к Хмурой реке часть столичного гарнизона. Дай водяным возможность удержаться в Хрустальном ручье. От этого зависит и будущее Младших. Одно дело — схлестнуться под стенами города с двадцатью пятью тысячами воинов, и совсем другое — с остатками разбитой армии.
— Я должна посоветоваться со своими сановниками по поводу просьбы князя Остайи, — певуче ответила Сури. — Вечером ты получишь ответ, посланец. Надеюсь, пребывание в Горе девяти драконов не будет неприятным для тебя.
Койне низко поклонился императрице и вышел из зала в сопровождении свиты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111