Лунна одарила беднягу обворожительной улыбкой, но не сказала ни слова.Прекраснейшая женщина на земле повела своих спасителей вниз по винтовой лестнице, в коридор, выходящий к Большому залу. В зале стояли чучела людей: некоторые восседали на спинах лошадей, один даже на слоне. Чучела глядели на людей стеклянными глазами из тюрем собственных тел.— Надо думать, таксидермисту здесь хватало работы, — сказал Голгат, глядя по сторонам на страшные экспонаты. — Мне больше по душе статуи и резьба.— Халифу нравилось унижать своих врагов, — объяснила Лунна. — Каждую ночь перед сном он приходил сюда и посыпал их отборными ругательствами.— Чудовище, а не человек, — заметил Солдат.— Со странностями, — ответила Лунна, и в голосе ее прозвучала стальная нотка, — но он никогда не был наемным убийцей.Солдат принял это оскорбление молча.У самого входа в потайной тоннель Лунна вручила друзьям синие одежды, в которых они смогут сойти за караванщиков. Затем взяла в руку факел и повела их вниз по вырезанному в теле скалы коридору. Все трое вышли на другую сторону через пустой дом в скале и торопливо зашагали к окружающим долину стенам. По пути зашли в конюшню. Лунна резко отдавала приказы одному из мальчишек-конюхов, который, не задавая вопросов, запряг трех лучших коней и вывел их из стойла.— Иногда я езжу верхом, — объяснила Лунна, легко прыгнув в седло, — и мальчишки знают мой голос.— Ты ни разу не пыталась бежать? — спросил Солдат.— Я же сказала, мне все равно, где я, пока со мной хорошо обращаются и дают все, что я хочу. Все мужчины относились ко мне как к принцессе. Я, кстати, и есть принцесса. Мне все равно, чью постель делить. Я одинаково презираю всех мужчин.Голгат не поверил своим ушам.— Ты презираешь мужчин?— Ну конечно.— Кусаешь руку, что тебя кормит?— Нет, я даю им пользоваться своим телом. Я ничего никому не должна. Все, что мне дали, с лихвой оплачено между потными простынями. Я буду совершенно счастлива, если ни один мужчина вообще меня больше не коснется.Только вот, похоже, они не могут жить без того, чтобы не творить со мной разные вещи. И я позволяю мужчинам делать, что им хочется, пока за мной хорошо ухаживают, выполняют просьбы и не слишком часто беспокоят.Солдат был потрясен.— Ты никогда не любила?— Никогда.Голгат сказал:— Однажды ты повстречаешь человека, которого полюбишь, и захочешь разделить с ним ложе.— Такого никогда не случится.Друзья не верили своим ушам.— Ведь есть же на свете прекрасные юноши? Разве тебе не хочется молодого тела? Разве тебя не приводил в волнение образ красивого стройного охотника?— Никогда. Ему нечего мне дать. Все, что есть у таких людей, — они сами.— Но все, что есть у тебя, — ты сама.— Да, но меня хотят все, — вполне справедливо заключила Лунна.Наконец всадники выехали из долины.— Поедем через место под названием Олифат, — решил Голгат, который лучше других знал эту местность. ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ — Ну уж нет, я туда не пойду.— Солдат, разве можно настолько доверять снам? Все видят сны о смерти. Это выдумки. Не ищи скрытого смысла там, где его нет.Солдат по-прежнему сомневался.— Толкователи снов в Гутруме зарабатывают немалые деньги. Почему, как ты думаешь? Если сны ничего не значат, толкователи голодали бы, а они, между прочим, ездят по городу в роскошных паланкинах и владеют целыми конюшнями породистых лошадей.— Шарлатаны! — презрительно воскликнула Лунна Лебяжья Шейка.Прибыл Ворон и добавил к всеобщей сумятице:— Я только что спасся от смерти.Солдат завертел головой направо и налево.— Где? Где она?— Там, наверху, — ответил Ворон, указывая клювом в небо. — Гарпия. Огромная такая! Упала на меня как гром среди ясного неба, едва увернулся. ОммуллуммО ведет нечестную игру. Разве у меня есть против нее шансы? Это же самый крупный хищник в царстве пернатых! Я только и выжил благодаря смекалке да везению. Я как раз тогда пролетал под каким-то деревом — так она когтями в ветку попала. Иначе простился бы я со своей головой.— Значит, ты не видел самой Смерти? Ну, старухи с косой?— Кого-кого? — спросил недоумевающий пернатый и обратился к Голгату: — Он заболел?— Вбил себе в голову, что в Олифате за ним придет Смерть… Послушай, Солдат, ты же сам сказал, что Смерть хочет забрать султана, а не тебя. В Олифате есть султан. Смерть придет за стариком.— А как она узнала, что и я буду там? — возразил Солдат.Голгат устал от препирательств.— Я тебя не понимаю, — сказал он и зашагал прочь. — Как можно быть таким трусом? Тебе привиделась какая-то темная фигура — а мы теперь должны делать крюк в сотню миль! Ты в такие переделки попадал в бою, я видел, как ты шел на врага с торжеством в сердце и побеждал не моргнув глазом. И вдруг испугался ночного кошмара! В голове не укладывается.Зато Ворон поддержал Солдата:— Больше всего боятся того, что не поддается объяснению. На Солдата можно смело положиться, когда дело имеешь с осязаемым врагом. Но если столкнешься с чем-то хоть самую малость сверхъестественным, тут уж держись…— Ну хорошо, хорошо, — взорвался Солдат, — пойдем через Олифат. Только не будем там задерживаться — никакой ночевки, даже если очень устанете. Не больно-то хочется туда идти, однако, похоже, придется. И хватит об этом. Ворон, расскажи, как дела в Гутруме, да и вообще в мире?— Осаду не сняли. Правда, ханнаки и люди-звери уже начали проявлять нетерпение. Не особенно-то они любят выжидать. Покажи им битву в полном разгаре, и они туда сломя шею понесутся, но топтаться на месте и ждать чего-то… Одни играют в карты или бросают кости. Другие выходят к стенам Гутрума и зазывают гутрумитских воинов сразиться один на один.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97