В Антибе сейчас валяются под открытым небом три трупа, вскоре в «Красной перчатке» к ним прибавятся новые покойники.— Верно, — сказал Таррант. — Но я хотел бы получить все данные, а уж потом звонить. Предпочитаю быть точным.— Как, по-вашему, Дюран воспримет это?— Думаю, с облегчением. В последние годы в смысле криминальной активности эти места стали напоминать Чикаго двадцатых годов.— Знаю.— Так вот, полиция сейчас просто в отчаянии. Если все обернется, как мы предполагаем, Дюран будет просто счастлив. — Таррант подобрал небольшой черный предмет, который выпал из сумочки Модести. — А это еще что за прелесть?— Конго. Или, иначе, явара. — В ее голосе послышались более живые нотки, и Таррант понял, что до нее дошла цель его словесной провокации. — Старинное восточное оружие. Удивительно просто устроено. Можно наносить удары вверх, вниз, под любым углом.Таррант зажал конго в кулаке и сказал:— Легкая штучка.— Она должна поражать нервные центры. Тогда убивает не хуже пули.— Ясно. И от кого же вы, милочка, переняли это древнее восточное искусство? — спросил Таррант, поднимая брови.— Как от кого? — удивилась Модести. — От этого самого бармена, конечно.
Хаган прошел по широкому, устланному ковром коридору и оказался в квадратном холле, где сидел человек и читал газету. Вилли, шедший сбоку и чуть сзади Хагана, сказал:— Привет, Морис.Человек оторвался от газеты, посмотрел на Гарвина и, нехотя встав на ноги, процедил:— Это ты! — без какого-либо удовольствия.— Это я. А это вот Хаган, — пояснил Вилли, показывая на спутника. По-французски он говорил бегло и с куда меньшим акцентом, чем по-английски. Он чуть повернул Хагана так, чтобы человек с газетой мог видеть нож, который Вилли приставил к спине Поля.— Этот парень задавал мне много разных вопросов насчет Пако, поэтому ради нашей старой дружбы я решил привезти его сюда. В конце концов, Пако и сам может ответить на его вопросы, если захочет. Верно?Морис облизнул губы и натянуто улыбнулся.— Верно, — сказал он и, дойдя до двери кабинета Пако, вошел туда, затворив за собой дверь. Секунд через десять он вышел и поманил Вилли рукой.— Давай!Хаган шел, лопатками ощущая холодок лезвия. За резным столом он увидел грузного мужчину с одутловатым лицом. На нем был легкий серый костюм. На правом рукаве виднелась черная траурная повязка. В комнате находились еще четверо. Хаган сразу понял, что это бандиты-телохранители. Они выглядели одинаково по всему свету. В комнате повисло напряжение. Казалось, его можно взять и потрогать руками.— Пако, старина, — сказал Вилли, когда Морис вышел и закрыл за собой дверь. — Дарю тебе мсье Хагана, который проявляет к твоей персоне огромный интерес.— Рад видеть тебя, — сказал Пако. Он продолжал сидеть, и в глазах его была настороженность.— У него есть пушка, — сообщил Вилли, и один из подручных Пако шагнул вперед. — В правом кармане, — пояснил Вилли, и тот извлек оттуда револьвер.— Хорошо. Вот я и привел вас к человеку, который так вас интересует, мсье Хаган, — саркастически сказал Вилли и толкнул Поля к стулу напротив письменного стола. Поль чуть было не упал, но кое-как сохранил равновесие и сел на стул, сердито озираясь. Нож Вилли исчез.— Так тебя интересует моя персона? — спросил Пако.— Почему бы и нет? — воинственно отозвался Хаган. — Ты же проявил ко мне внимание. Тип, который меня навестил, не делал из этого секрета.— Диди? — спросил Пако и выпрямился. — Вот, значит, почему он не объявился. Хотелось бы знать: что с ним стряслось, мсье Хаган? А также с человеком по имени Шадье.— Пока ты еще не занялся им, Пако, — перебил Вилли, подойдя к столу, — я хотел попросить тебя об одной услуге. — Он присел на краешек стола и улыбнулся. — Ты, наверно, захочешь поподробнее потолковать с этим господином, и я тебе не буду мешать… Я ведь тут на отдыхе.Пако потер гладко выбритую щеку.— Вот как? Разве ты здесь не по делу?— Какие еще дела! Просто дома у нас скверная погода, вот я и решил устроить себе небольшой отпуск. Я, собственно, так или иначе собирался к тебе — хотел спросить, как поживает Николь. Где она?— Николь? — переспросил Пако, и вдруг лицо его словно съежилось, а по щеке покатилась слеза. Он вытащил пахнущий лавандой платок и промокнул глаза. — Вилли, у меня плохие новости. Я знаю, тебе очень нравилась Николь, и я даже немножко ревновал. — Пако жалко улыбнулся. — Но теперь все кончено… — Он еле выдавил из себя последние слова.— Все кончено? — удивленно переспросил Вилли и оглянулся. Двое бандитов стояли за спиной Хагана, двое у стены, за Пако. — Что с ней случилось? — спросил он, переведя недоуменный взгляд обратно на Пако.— Она… она умерла, Вилли. — Щеки его задрожали, и он указал на свою черную повязку. — Бедняжка Николь. Милая малышка. Теперь уже без нее моя жизнь будет совсем не та…— Умерла? — Вилли привстал. — Но как? Когда это случилось?— Сегодня вечером. Пако показал рукой на телефон. — Я сам толком не знаю, как она умерла. Я жду звонка… — Он замолчал, шумно сопя.Вилли медленно покачал головой, теребя пальцами галстук из красной замши, который посередине украшала заколка — большой фальшивый бриллиант в оправе.— Ты знаешь, — заговорил Вилли, — я надел этот галстук специально для нее. Она подарила мне его, когда я как-то приехал сюда на недельку из Танжера.Пако смотрел на Вилли, моргая влажными глазами. Галстук ему явно понравился.— Этот галстук подарила тебе Николь? Вилли молча кивнул. Он приподнял воротник рубашки, отцепил галстук, снял его и, печально посмотрев, сказал:— Я больше никогда не смогу надеть его. Николь была милая девочка и очень мне нравилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78