– Ам-ням-ням… спасите! – заверещал старик, пуская зеленые фруктовые пузыри. – Я пошутил, ам-ням-ням! Я больше не буду!
– А кто из меня хотел бульон варить! – возмутился Илья. – Там уже, небось, вода кипит. Так что лежи и не вякай, пока самого не сварили!
– На обратном пути, – сказал Яромир, – мы решим, что с тобой делать. Не волнуйся, ты в надежных руках… то есть ветках!
Подобрав метлы, друзья мгновенно взмыли вверх. На горизонте в золотом пыльном мареве поднимался большой дивный город. Его венчали островерхие башни и купола. Красивые дворцы были окутаны влажной радугой фонтанов. Изогнутые, словно брови красавиц, висячие мосты перекинулись через медлительную реку, соединяя одну половину города с другой.
– Вот это красота! – крикнул Илья в восторге. – Если избы таковы, то каковы же девки… Эх! – размечтался он. – Сейчас прилетим, пожрем…
– Ты еще не наелся? – дружно удивились богатыри. – Тебе что, мало?
– Да разве ж это еда? – скривился Муромец. – Так только, дух один… А в городе-то, небось, мясцо…
– Тьфу! – рассердился Яромир. – То колдун про мясцо, теперь ты туда же! А между прочим, нам службу выполнять… кстати, что это за хрень такая летит? – Он указал на черную точку, которая стремительно приближалась к городу.
– Братцы! Да это ж ядро! – воскликнул Попович, приглядевшись. – Как есть чугунное ядро из пушки. А на нем упырь!
– Вперед! – гаркнул Илья, и боевые метлы богатырей дружно рванули на перехват.

19

Матерый черт Альфред, председатель ГКЧП, и его пресс-секретарь Гарри в нерешительности замерли перед круглым отверстием. Из отверстия дуло, прокуренные ноздри Альфреда щекотал свежий запах осоки и коровьего навоза.
Председатель ГКЧП подозрительно покосился на Гарри. Вообще-то от этой сволочи всего можно ждать, подумал он, ревниво поигрывая хвостом. Удавить бы его на всякий случай, да нельзя. Кем заменишь Гарри? Второго такого мерзавца днем с огнем не сыщешь! Кто поссорил Дормидонта с царицей? Он. И ведь как все просто! Спер у Клавки нижнее белье и запихал его Дормидонту в карман. Сколько воплей было и криков, сколько скандала! Одно наслаждение! А сейчас царь с царицей друг на друга не смотрят, переживают, а государственные дела не делаются! Один Кощей тянет на горбу все административные хлопоты, но и на Кощея найдется угомон. Гарри снова что-то измыслил, но молчит до поры до времени, ничего не говорит. Такая вот сволочь!
Альфред ласково потрепал Гарри кончиком хвоста по ершистому затылку.
– Говоришь, это выход за городские стены?
– Так точно, ваша темность!
– Тогда давай, прокладывай путь!
Гарри стыдливо закрутил хвост вокруг задницы.
– Смею ли я, ваша темность, мчаться впереди вашей мрачности?
– Смеешь, еще как смеешь! – осклабился Альфред. – Ежели там, на другом конце, стоит мужик с вилами, так он тебе первому брюхо пропорет, а я, глядишь, смогу удрать. Так что вперед, и без разговора, пока ухо не откусил!
Гарри вздохнул и заскользил вниз по земляной трубе, навстречу неведомым запахам.
Альфред немного подождал, к чему-то прислушался и двинулся следом.
Земляная труба, пробитая трудолюбивыми чертями-подпольщиками, извивалась, поворачивала то вправо, то влево и наконец выплюнула Альфреда прямиком в болото, заросшее черникой, сатанинскими грибами и голенастым тараканьим хвощом.
Оказавшись по пояс в зеленой жиже, Альфред перепугался, начал было верещать, но увидел, что берег рядом, и успокоился. Гарри протянул ему хвост и вытащил председателя на сухое место.
Здесь его уже дожидался лесной чертяка Трофимыч и болотный леший Кучум. Оба были в цивильном прикиде, и на мокрого Альфреда смотрели слегка снисходительно и немного пренебрежительно. Теперь Альфред понял, почему лесная нечисть забила стрелку именно в этом месте – им нужно было унизить городских.
Ну насчет этого мы еще посмотрим, подумал Альфред, отряхиваясь и закручивая вокруг задницы хвост.
– Милости прошу к нашему шалашу! – проворковал Трофимыч. – Есть и угощеньице перед дельным разговором: мухоморы толченые с комарами и варенье из лягушиной икры… Больше пока нечем потчевать, времена не те. Мужика в лес заманить ныне не просто, боязливый пошел мужик, а кого и заманишь, так он тебя дубиной норовит огреть!
– А дубина нынче пошла твердая, – подхватил леший, – вся в мужика!
У голодного Альфреда кишки скрутились в узел. Он посмотрел на Гарри. Из плотно прикрытой пасти секретаря капала слюна.
– Давай! – сказал Альфред. – Закусон делу не помеха.
Трофимыч ударил в ладоши. Земля, присыпанная порыжевшей хвоей, вспучилась, из нее, разрывая хрупкие нити зеленоватого мха, вылезла огромная шляпка поганого гриба.
– Вот и стол готов! – засуетился леший. – Сейчас закусочки, настоечки… все как в лучших болотах Европы.
Альфред только подивился и позавидовал оперативности лесных чертей. Их бы в город, на голодный паек, где каждую минуту только и ждешь, что от стрельца тумака или от богатырей подзатыльника. А они тут, на воле, лягушиной икрой обжираются и еще чего-то хотят!
На плоской поверхности выросшего гриба, как на столе, тут же появились лесные деликатесы: тараканы, томленые в болотной тине, мухоморы, толченые с комарами, рагу из лесных клещей и бутылка, внутри которой что-то ворочалось и томно вздыхало.
– Сначала по кружке старого доброго отстоя! – сказал Трофимыч, разливая сердитую жидкость из бутыли по стаканам. – Для ясности мозгов и трезвости поступков.
Альфред взял кружку и принюхался. Запах был очень знакомый.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77