А потом эмигрировал с женой в США, оттуда в Англию, где стал летчиком-истребителем. В момент встречи с Агнес Нику исполнилось сорок семь - он имел двоих сыновей и преподавал в летной школе.
- Зачем же он ей понадобился? - поджала губы Ди.
Эн развела руками: - Видишь ли, дорогая, должно же они были, наконец, влюбиться?
...Поезд остановился на станции у большого горного озера, затем ворвался в длинный тоннель - загрохотало, зашумело за окнами, на потолке мягко засветился синий фонарь... Дневной свет после тоннельного мрака показался особенно ярким тем более от того, что в разломе облаков появилось солнце.
- Мы словно вынырнули по ту сторону земного шара, - сказала Агнес. Цветы, солнце! У той бабки целая корзина роз... - Агнес пристально взглянула на него из-под нахмуренных бровей: - Ты запомнил?
- Сомневаешься! Лично прослежу, чтобы в твоей гримерной и спальне были только желтые. Знойная "Королева" меняет привязанности. - Пит озабоченно листал газету. - Здесь была целая колонка с твоим портретом.
- Я не этого ждала, Тихоня. - Агнес вырвала и отшвырнула прочь газету. - Желтые розы должен был принести мне ты.
Питер расхохотался: - Мастерица сочинять эффектные сцены! Ты ничего от меня не ждала, дорогая, - ничего... Увы. Весьма сожалею, Агнес... - Он встал, чтобы выйти в коридор.
Дверь с грохотом распахнулась. В ней стоял Ник, слегка запыхавшийся, растрепанный. Увидев Агнес, он просиял:
- Обшарил три вагона. Думал, что потерял вас.
Агнес молча поднялась, не в силах отвести взгляд от его лица. Несколько секунд они просто смотрели друг на друга.
- Где ваши чемоданы? - спросил летчик.
- Я возьму только один. Пит, будь добр, достань бежевый корфр с дорожными платьями. Думаю, шуба мне не пригодится.
- Когда ты вернешься? - спросил Питер, выполнив просьбу.
- Оплати в Берлине издержки. Придумай что-нибудь для журналистов. Я позвоню.
Она ушла вслед за несущим её чемодан офицером. Питер рухнул на мягкий диван и закрыл глаза. В опустевшем купе витал одуряюще пряный запах её духов.
Позже, вспоминая эти дни, Агнес поняла, что предчувствовала события, перевернувшие её жизнь. Появился Ник - и все понеслось кувырком. Рассудочная и осторожная, она теперь плыла по течению, блаженствуя от молной беспомощности и нежелания изменить что-либо. Агнес спешила наверстывать упущенное, брала реванш за годы безостановочного марафона.
В маленьком городке на юге Италии, где они сняли уединенный деревенский домик, принадлежавший некогда рыбацкой семье, было солнечно, тепло и удивительно спокойно. Здвесь люди не оборачивались вслед актрисе и вряд ли когда-либо слышали о стране, престол которой приналлежал Николосу. Они были обычной парой заезжих путешественников - не слишком молодой и не настолько богатой, чтобы останавливаться в курортных отелях или, на худой конец, взяв напрокат автомобиль, наведываться вечерами в близлежащие ресторанчики.
Иностранцы редко покидали дом, где среди выбеленных стен гуляли вольные сквозняки, а босые ступни с наслаждением шлепали по холодным каменным плитам - ведь песок у моря чуть не плавился от жары. Крутой берег зарос колючим кустарником, а в темно-зеленом листве сада, обжигая взгляд, свесились оранжевые апельсины.
- Мы сошли с ума, - сказал через три дня Николас, глядя в потолок над кроватью, расчерченный темными деревянными балками.
- А мне больше не нужен ум, - приподнявшись на локте, Агнес заглянула в его лицо и снова почувствовала, как обрывается сердце. - Мне нужен ты.
- Я бы предпочел остаться здесь до конца своих дней. Лишь бы только не выпускать тебя из объятий.
- А престол, Николас Кораджич? Если народ вновь позовет своего государя?
- Я давно не думаю об этом, дорогая... Я - бывший король, бывший летчик, бывший отец и муж... Ведь я отрекся от семьи, Агнес. Раз я с тобой - я больше не могу оставаться с ними.
- Не беда, мальчики уже большие, они поймут. А Стефани мы выплатим щедрые отступные
Ник покачал головой: - Я беден, Агнес. Кроме дома под Версдином и преподавательского жалованья у меня ничего нет. Имущество нашего рода конфисковано после войны.
- Но у меня есть все. - Агнес, наконец, поняла, к чему стремилась все эти годы - к этой фразе. К возможности оплатить свое счастье. Ник лишь горько усмехнулся: - Ты ведь понимаешь, что такие слова должен произносить мужчина.
- Но ты талантлив, смел, молод. Ты можешь работать. А если не хочешь мы поселимся вот в таком домике на краю света. Я умею мыть полы и печь лепешки. И ещё - я буду тебе петь!
- Сейчас мне кажется, что я соблазнил пятнадцатилетнюю глупышку. - Ник задумчиво погладил её волосы. - И зачем я помчался в Сплит? Ведь знал, ведь я все уже знал!... С тех пор, как впервые увидел тебя на экране и подумал: "А это та, которую я искал всю жизнь".
- Что же теперь будет с нами? - обвив его, Агнес прижалась к смуглой, поросшей седоватыми завитками, груди.
- Больше всего на свете я боюсь потерять тебя... И себя... Я никогда не был слабым и униженным, Агнес. Я не подчинялся обстоятельствам - я побеждал их. Хотя бы тем, что сумел обеспечить семью, сев за штурвал самолета. Нет работы, унижающего кормильца.
Агнес рассмеялась: - Милый, во время подобных монологов я вижу корону на твоей голове и алую мантию. Но даже такой как сейчас - без единой нитки одежды, ты - самый могущественный, самый желанный мужчина на свете. - Я думала, что не способна любить, - сказала Агнес через некоторое время..
- Ты же не знала, что встретишь меня.
- Вероятно чувствовала. Ради этого и стала звездочкой - чтобы заметил меня и узнал.
- Звездой. Звездой всей моей жизни.
Они могли говорить только о своей любви или заниматься любовью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67