Когда мы прибыли туда, командующий выслушал доклады нескольких командиров дивизий и командира 2-го гвардейского кавалерийского корпуса генерал-майора В. В. Крюкова. Затем немного подумал и обратился ко мне:
- Решение о создании ударной группы отменяю. Приказ о переходе войск пятидесятой армии в наступление оставляю в силе. Главный удар нанесете на Улемль, Ивот.-Командующий с укоризной посмотрел на меня и, улыбнувшись, добавил:-Полагаю, товарищ Болдин, теперь вы снимете с меня тяжкий груз обвинений в несуществующих грехах?
- Товарищ командующий, будь вы на моем месте, тоже, наверное, нервничали бы.
- Как сказать. Откровенно говоря, Иван Васильевич, я не стал бы делать поспешных выводов. Отношу это за счет экспансивности вашего характера. Малость погорячились, а в итоге наговорили много лишнего. Ну да ладно, на этом поставим точку и забудем.
Затем командующий обратился к генералу Крюкову:
- Как только у Болдина наметится успех, сразу же вводите в бой свою кавалерию.
Крюков повторил приказание и взял под козырек.
- Что ж, товарищи, поехали дальше, - обратился к нам командующий.
Все мы направились в лес юго-восточнее Жиздры.. Остановились на большой лесной поляне, где четкими рядами выстроились подразделения 2-й инженерно-саперной штурмовой бригады Резерва Верховного Главнокомандования. У большинства из них грудь украшают ордена и медали. Член Военного совета фронта обращается к командующему:
- Чудо-хлопцы! Убежден, эти смогут открыть Болдину путь к Десне.
А я слушаю и не могу понять, к чему это он говорит. Командующий фронтом поздоровался с бригадой. В отпет послышалось громовое "Здравия желаем!" Затем бойцы начали надевать на себя стальные нагрудники. Командир бригады генерал Шестаков пояснил, что эти панцири они получили несколько дней назад.
Через несколько минут бойцы начали имитировать атаку. С нескрываемым любопытством следим, как слаженно они действуют, как мастерски владеют оружием. Когда программа была исчерпана, генерал Попов спросил у меня:
- Как, Иван Васильевич, хороши хлопцы?
- Что говорить. Конечно, хороши.
- Вот и замечательно. Штурмовая бригада теперь подчиняется вам. Это и есть наша помощь.
Я сказал командующему, что рад новому пополнению, но даже оно будет бессильно, если нам не дадут снарядов и мин.
- Как- только подойдут эшелоны с боеприпасами, немедленно получите. А пока, товарищ Болдин, приступайте к выполнению приказа рассчитывая на собственные силы. Учтите, каждая минута дорога.
22 августа наша армия начала наступление на улемльском направлении, стремясь прорвать вражескую оборону и выйти к реке Болва. Преодолевая упорное сопротивление противника, нам удалось на отдельных участках овладеть первой линией его траншей. Но сильный артиллерийский огонь, который мы не могли подавить из-за недостатка снарядов, и удары гитлеровской авиации по боевым порядкам наших войск вынудили остановить наступление.
На моем наблюдательном пункте тогда находились командующий, член Военного совета фронта и я со своими заместителями. С болью в сердце наблюдали мы, как таяли цепи атакующих. Генерал Попов приказал ввести в бой кавалеристов Крюкова. Но и это не изменило положения, тем более что противник бросил против конников танки.
К 24 августа мы совсем выдохлись.
Командующий лично провел рекогносцировку на правом фланге, посетил левофланговую армию Западного фронта и 38-й стрелковый корпус генерал-лейтенанта А. Д. Терешкова, который в это время вел частные наступательные бои в районе Кирова. А 30 августа вызвал к себе. Встретил приветливо.
- Я пригласил вас, Иван Васильевич, - начал генерал Попов, - вот по какому делу. Думаю, согласитесь, что не к лицу нам сидеть выжидая манны небесной. Вам предстоит произвести быструю и скрытную перегруппировку войск в район Кирова.
Командующий приказал к утру 2 сентября перебросить туда 413, 324, 238 108, 110 и 369-ю стрелковые дивизии с частями усиления.
- Армия должна быть готова пятого сентября прорвать оборону противника южнее и юго-западнее Кирова,- продолжал генерал Попов.- В дальнейшем наступать на Бучино, Рековичи и выйти на рубеж Дубровка-Жуковка.
Развивая свою мысль, командующий показывал на карте путь планируемого наступления.
- Временно вам будут переданы двести двенадцатая и шестьдесят четвертая стрелковые дивизии десятой армии Западного фронта. Кроме того, вам подчиняются второй гвардейский кавалерийский корпус и артиллерийская дивизия прорыва.
Задача показалась мне заманчивой, и я с радостью принялся за ее решение. Признаюсь, тревожило только то, что район сосредоточения совпал с местом, по которому в течение двух лет проходила вражеская полоса обороны. Здесь было еще много неразведанных и необезвреженных минных полей, имелись проволочные награждения, завалы. Все это должно было затруднить движение, привязать войска к немногим очищенным от заграждений дорогам.
Чтобы читатель представил себе трудности предстоявшей рокировки, скажу лишь, что почти на всем более чем 100-километровом пути нам предстояло проложить пять маршрутов, снять тысячи мин, построить мосты и гати. Артиллеристы и кавалеристы получили только по одному маршруту. А ведь длина колонны артиллерийского корпуса составляла 150 и кавалерийского корпуса с боевыми обозами - 110 километров.
Штаб армии разработал детальный план смены частей, составил подробные графики движения. Я издал приказ, которым обязал командиров корпусов и дивизий соблюдать на марше строжайшую дисциплину, а на участках скрещивания маршрутов беспрекословно выполнять все требования регулировщиков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84