Дмитрий: Ну, эта картина, конечно, более привлекательна, но она все равно выглядит какой-то незавершенной.
Психолог: А если ее дорисовать, то какие новые детали там проявятся?
Мы специально привели тот фрагмент, где практически полностью отсутствует конкретное содержание разговора, чтобы подчеркнуть форму, в какой он ведется. Используемые Дмитрием предикаты указывают на зрительный доступ к проблеме на уровне сознания. Он оперирует определенными картинками, пытаясь изменить свою жизненную ситуацию. Психолог присоединяется к его видению проблемы, также используя предикаты, относящиеся к работе зрительной модальности.
Следующий вид присоединения, в основном, используется профессиональными коммуникаторами -- психологами или психотерапевтами. Конечно, далеко не всеми, так как предполагает определенную специализацию в работе. Речь идет о присоединении к движениям глаз человека. Вновь обратимся к записи фрагмента консультации. Все указания на местоположения глаз даны с точки зрения наблюдателя.
Лариса: Я понимаю (глаза вниз налево), что у нас что-то не так. Но, с другой стороны (глаза вниз направо), я говорю себе: "Да, все нормально". Хотя отчетливо представляю, как могло бы быть на самом деле (глаза вверх налево).
Психолог: Вы ощущаете дискомфорт (глаза вниз налево) в отношениях с мужем, но ваш
внутренний голос (глаза вниз направо) не соглашается с правомерностью этого переживания. Хотя ваше воображение (глаза вверх налево) рисует отчетливые картины более приемлемых отношений.
Лариса: О, да, вы все верно поняли.
Психолог-консультант в этом примере полностью воспроизводит стратегию порождения проблемы, которую демонстрирует Лариса. Он присоединяется к ее стратегии и с помощью предикатов, и с помощью движения глаз. Забегая чуть вперед, заметим, что качественное присоединение к движениям глаз позволяет изменять используемую человеком стратегию. А это, в свою очередь, дает возможность справиться с проблемой.
Присоединяться можно даже к галлюцинациям больных людей. Иногда это дает возможность произвести очень эффективные терапевтические изменения. Вот какой случай из своей практики рассказал Вольф Мессинг.
"У одного польского графа началось неприятное для окружающих и очень странное заболевание. Ему представилось, что в голове свили себе гнездо... голуби. Да, обыкновенные голуби, сизари. Одна из форм сумасшествия? Да. Навязчивая идея: "У меня в голове голубиное гнездо".
Обращались к врачам. Но у графа был трудный характер, и лечиться он отказывался: ему казалось, что его любыми средствами стремятся заманить на операцию, во время которой разрежут голову пополам. Тогда обратились ко мне.
Я не стал убеждать больного, обращаясь к его здравому смыслу, что в голове голуби жить не могут. Наоборот, я принес с собой на первую же встречу длинную блестящую трубу на треноге -- вроде переносного телескопа -- с какими-то колесиками и винтиками. Установил ее и посмотрел сквозь эту трубу на голову больного.
- Да, граф, -- сказал я, -- вы правы. У вас в голове -- голубиное гнездо. И -- преогромное. Целая голубятня!
-- А разве я сомневаюсь в этом? И день и ночь крыльями хлопают... А тут как-то к ним кошка забралась! Вот переполох был. Я думал, у меня голова лопнет.
-- Могу выгнать ваших ненормальных жильцов, и притом так, что они не вернутся.
-- Буду весьма обязан...
Еще раз посмотрев в трубу, "пересчитав голубей", "прикинув, как лучше их выгнать", я вернулся домой.
На другой день граф прислал за мной с раннего утра.
-- Вывелись птенцы-голубята! -- объявил он почти радостно.
Снова пошла в ход труба -- кстати, в ней не было даже оптического стеклышка. Выведение птенцов было подтверждено. На другой день была назначена решительная "чистка" графской головы-голубятни...
Заранее договорившись с родственниками графа, я провел в сад трех моих помощников с живыми голубями в руках. Завязав больному глаза, свел и его вниз. По моему знаку один из помощников выпустил голубя -- я выстрелил перед лицом больного из пистолета. Затем, достав из кармана заранее подстреленного голубя, сунул ему в руку.
-- Один готов -- сказал я. -- Если бы я его не застрелил в воздухе, он мог бы вернуться. А теперь -- шалишь! Все кончено...
Так повторялось еще два раза. Затем "выскочили" -- просто от страха перед выстрелами -- и новорожденные голуби...
Потом я позволил больному снять с лица повязку и открыть глаза.
Он собственноручно в моем присутствии закопал трупики бедных птичек под гигантским развесистым дубом в своем парке.
Голова у него оставалась "чистой" в течение нескольких лет, пока суть происходившего не раскрыл ему один близкий знакомый, полагая, что граф излечился навсегда. Узнав истину, тот с криком схватился за голову... Голуби с тех пор "жили" в ней до самой смерти. Думаю, средств вторично излечить его уже не было...".
Мессинг в данном случае присоединился к галлюцинаторной реальности больного и осуществил действия в строгом соответствии с ней. В результате человек избавился от беспокоящего его симптома. Все было сделано блестяще. Однако есть основания не согласиться с мнением Мессинга о невозможности вторичного излечения графа. Если можно присоединиться к галлюцинаторной реальности, почему же нельзя то же самое осуществить относительно разоблачения, которое сделал близкий знакомый? А далее, следуя в строгом соответствии с открывшейся графу истиной, вновь произвести желаемые изменения.
Последний пример, кстати, показывает, что можно присоединиться к представлениям человека о себе и о мире. Причем абсолютно не имеет значения, насколько экзотичны эти представления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68