– Даже я еще не вырос из него.
Тем временем Андреа стянула шарф с головы и ловко обвязала его вокруг талии. На взгляд Брэда, в сочетании с юбкой цвета авокадо это смотрелось чудовищно, но он сделал над собой усилие и промолчал. «Наверное, именно так одеваются ее подруги, – убеждал он себя, – а если я стану надоедать, то она обидится. В ее возрасте на родительские советы не обращают внимания».
– Как дела в школе? – поинтересовался он и рассеянно выслушал несколько историй про противных учителей, которые не разрешают ничего исправлять в контрольных и норовят спрашивать как раз то, что она пропустила, потому что болела.
Андреа была способна болтать без умолку и обладала обостренным чувством справедливости. Брэд часто задавался вопросом, считают ли ее в школе трудным ребенком. Ведь она была прирожденным борцом за справедливость, всегда заступалась за друзей и вдобавок обожала изображать из себя взрослую и умудренную житейским опытом женщину.
Ему никак не удавалось избавиться от мыслей о странной истории с отцовством, а поделиться этими мыслями с дочерью он не мог. С детьми не принято обсуждать подобные темы… и с бывшими женами тоже. И все-таки ему безумно хотелось поговорить об этом с кем-нибудь. И тут он вспомнил о Мартине. Наверное, ее имя всплыло у него в памяти потому, что прочно ассоциировалось с этим нелепым делом. Он отлично понимал, что им придется встретиться в суде, где Мартина Вудс станет обвинять его во лжи и попытается доказать, что он когда-то знал эту неведомую Лидию Браун, и от этого ему почему-то делалось тошно. Брэд, однако же, был уверен, что ему удается скрывать свое плохое настроение, и потому искренне удивился, когда дочь спросила его:
– Эй, пап, ты чего?
Он криво улыбнулся и ответил:
– У взрослых тоже бывают неприятности, хотя, конечно, не такие серьезные, как у тебя. Ничего страшного, дочка, так что не обращай внимания, ладно?
– То, что ты сейчас сказал, попахивает взрослым шовинизмом! – заявила в ответ эта маленькая нахалка. – Мама всегда делится со мной своими неприятностями, а ты ведешь себя так, как будто я все еще маленькая девочка.
– Твоя мама!.. – взорвался Брэд, но тут же взял себя в руки, почувствовав, что наговорит сейчас лишнего. – Твоя мама ведет себя так, а я – иначе, понятно?
Андреа хихикнула:
– Это уж точно!
Брэд не стал выяснять, что она имеет в виду. Ему было не до того.
На следующее утро, едва придя на работу, Мартина немедленно позвонила Брэду. Ей вообще-то нечего было ему сказать, но вчерашняя записка лежала под ее ежедневником, так что она решила не откладывать дело в долгий ящик. Тем более он может опять нажаловаться на нее Ральфу. От него всего можно ожидать. Правда, было очень рано, и она надеялась, что Брэда еще нет на месте, однако он сам поднял трубку.
– Послушай-ка, Марти, – сказал он так, как будто они знали друг друга уже добрый десяток лет, – я хочу все хорошенько обсудить. Давай я зайду к тебе. В одиннадцать будет удобно?
М-да, напористый джентльмен. Мартина согласилась выкроить для него полчаса и озадаченно повесила трубку.
Откровенно говоря, у нее сейчас был период некоторого застоя. Правда, завтра должно было состояться в суде слушание по делу об установлении отцовства, к которому ей следовало подготовить несколько бумажек, но в остальном делать ей было нечего. Такие дни выпадали у нее нечасто, и обычно она использовала их для того, чтобы покопаться в картотеке вакантных рабочих мест (пристроить на службу мать-одиночку – это не так-то просто) или же внимательно изучить результаты тестов крови, о которых пойдет речь в суде.
Впрочем, этим должен был бы заниматься помощник прокурора, но она не доверяла ему, потому что нередко он относился к делу спустя рукава. Но сегодня мысль о том, чтобы увеличить багаж собственных знаний, вызвала у нее уныние. Незадолго до прихода Брэда она сбегала в дамскую комнату, чтобы поправить макияж и причесаться. Ради обыкновенного посетителя она бы стараться не стала.
У него была совершенно особенная походка – энергичная и при этом летящая. Она издалека заметила его, их глаза встретились, и Мартина могла бы поклясться, что он подмигнул ей.
«Черт возьми, – подумала она, – что он о себе воображает? Небось считает себя совершенно неотразимым…»
Она переложила папку с делом Брэда на середину стола и опять ощутила то неясное волнение, которое всегда посещало ее при виде этого человека. Пускай не надеется, что его обаяние поможет ему. Мартина все равно будет обращаться с ним так, как следует обращаться с мужчиной, открещивающимся от собственного ребенка.
Брэд явно специально готовился к этому визиту и оделся тщательно и со вкусом. На нем были отглаженные бежевые брюки, накрахмаленная рубашка и дорогой пиджак верблюжьей шерсти. Но более всего Мартину потряс его галстук – коричневый, классический, однотонный. Она вынуждена была признать, что Брэд Макинтош выглядел сегодня очень респектабельно и совсем не походил на мерзавца, готового беззастенчиво лгать вам в глаза.
Однако многие из тех, кто являлся сюда, тоже тщательно продумывали свой туалет, и Мартина успела уже привыкнуть к этому. Она официально улыбнулась посетителю и кивком пригласила его садиться. Брэд небрежно, как если бы дело происходило в кинотеатре, опустился на стул, закинул ногу на ногу и выжидательно посмотрел на нее.
– Я подготовила все необходимые бумаги, которые вам следует подписать, – сказала она, извлекая из папки документы и придвигая их к Брэду. – Внимательно прочитайте их и оставьте свой автограф там, где стоят галочки. Разумеется, потом вам потребуется адвокат, но на этом этапе мы можем обойтись и без него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73