За дверью сестра задержала меня:
– С вами все хорошо?
– Да.
На ее лице читалось искреннее сочувствие.
– Вы очень бледны. Смерть – всегда шок, даже если она предсказуема. Может быть, вам посидеть в кабинете? Я принесу вам чашку чая.
– Нет, спасибо, все нормально.
– Точно? Не хотелось бы, чтобы вы лишились чувств по пути домой и тем самым добавили бы нам работы.
Голос ее обрел прежнюю резкость, но сейчас я уже видел, в чем дело. Я заметил паутинку преждевременных морщин вокруг ее глаз – наверное, от постоянной усталости.
– Не беспокойтесь, я справлюсь. Спасибо за все, что вы для нее сделали.
– Это наша работа. Ждем от вас дальнейших распоряжений. Она может пробыть у нас не дольше трех дней, а потом…
– Потом тут становится тесно?
Она грустно улыбнулась:
– Да, к сожалению.
До офиса «Бауэри» я доехал, втиснувшись между Нигглом, двумя другими носильщиками и столом, за которым мы в первый раз разговаривали с мисс Маккиндлесс. Еще недавно сырой и пустой, зал продаж чудесным образом превратился в центр торговли раритетами. Турецкий ковер Маккиндлессов служил эффектным фоном для подиума. Мебель, когда-то собранная под одной крышей, теперь гордо выстроилась в ряд, ожидая новых владельцев. Скоро она будет распродана по отдельности и обретет самостоятельность. Вдоль одной стены на трехногих столиках красовалось множество мелких безделушек. Джимми Джеймс, вооружившись каталогом и бормоча что-то нечленораздельное, расклеивал ярлыки с номерами лотов. Драгоценности и другие желанные предметы карманных размеров были разложены в безопасных закрытых витринах. Мальчик, стоя на стремянке, издал победоносный клич, когда повесил последнюю картину на стену, уже сплошь увешанную ими. Люстры свисали с потолка на проволоке, так сильно натянутой, что об нее можно было порезаться. Все эти манящие колдовские вещи можно будет купить завтра, и только в течение одного дня.
Роза стояла в центре зала в позе фотомодели, как на черно-белом снимке из «Вога» пятидесятых годов: прямая, стройная, рука на бедре, таз слегка вперед, ступни под правильными углами – уверенная повелительница с дымящей сигаретой. Рядом с ней стоял Андерсон. Услышав, как хлопнули двери лифта, Роза обернулась.
– Ага, наш блудный сын вернулся. В три часа, за день до распродажи. Наконец-то мы, простые смертные, пришедшие сюда в восемь утра, имеем честь лицезреть тебя.
– Роза, – Андерсон подошел ко мне поближе. – Ты что, не видишь, в каком он состоянии?
Джимми Джеймс оторвал взгляд от стола, покачал головой и снова склонился над работой. Молодые ребята вытаскивали из лифта стол. Люстра дрогнула и сверкнула мелкими светящимися искрами. Мне почудилось, будто весь мир покачнулся – и я вместе с ним. Андерсон поддержал меня за руку. Я поймал испутанный Розин взгляд и прошел в офис – я слишком устал, чтобы что-то объяснять.
– Рильке, что случилось? – Роза пошла за мной и принялась шарить по ящикам: – Куда ты дел эту чертову бутылку виски?
К нам подошел Андерсон.
– Спиртное еще больше навредит ему. Дай лучше чашку крепкого, очень сладкого чая. Вот что ему сейчас нужно.
Роза казалась взволнованной. Она выглянула за дверь и выкрикнула в коридор:
– Ниггли, сходи налей мистеру Рильке чашку чая. Сделай покрепче и насыпь побольше сахара!
Андерсон посмотрел на нее, она пожала плечами, зажгла сигарету и протянула мне. Я жадно затянулся. Мир снова качнулся, потом встал на место, и я почувствовал себя лучше.
– Капля спиртного мне не помешает.
– Сначала чай, потом посмотрим, – с отеческой заботой сказал Андерсон. – Ты когда в последний раз ел?
Он не дождался моего ответа, вышел из офиса, поймал Ниггла на полпути и дал ему подробные инструкции и пару купюр. Потом вернулся, закурил и глубоко затянулся:
– Что, слегка переусердствовал, да?
– Старуха умерла.
Роза плюхнулась на стул, рядом со мной:
– Боюсь, виски придется пить мне.
Андерсон вытащил бутылку, спрятанную в куче конвертов, налил нам с Розой по чуть-чуть и стал молча наблюдать, как мы пьем. Вернулся Ниггл с горячими булочками и сладким чаем. Мы не произнесли ни слова, пока ели. Роза первая нарушила молчание.
– Когда?
– Сегодня днем, перед тем, как я пришел сюда.
– Ты был там?
Я кивнул.
– Вот черт.
Она протянула мне руку через стол. Я пожал ее.
– Все нормально. Она умерла раньше, чем я приехал.
– Все равно. – Роза скорчила сочувственную гримасу. – Ну конечно, восемьдесят – это прилично. Хорошо будет, если кто-нибудь из нас доживет до восьмидесяти.
Я кивнул:
– Да уж.
Андерсон допил свой чай.
– А можно полюбопытствовать, о ком это вы говорите?
– Ой, Джим, прости нас, – извинилась Роза и все объяснила. Лицо Андерсона сделалось озабоченным.
– Как я понимаю, распродаже конец?
Роза опередила меня.
– Нет, не думаю. – Она бросила на меня многозначительный взгляд у Андерсона за спиной. – Мисс Маккиндлесс прекрасно осознавала свое состояние и поручила племяннику проследить за распродажей. Насколько мне известно, он будет исполнять ее завещание, и у него нет причин отказываться от распродажи, ведь вырученные деньги – та же собственность.
– Ну конечно, вполне рациональный подход.
– Это в его интересах.
Роза сочиняла на ходу. Я очень надеялся, что она не переусердствует.
– В конце концов, если распродажу и отложат на время, мы выставим счет за задержку, плюс счет за хранение вещей, да к тому же родственнику наверняка хочется избавиться от всего этого скарба. Я уверена, что они захотят, чтобы все шло по плану.
Андерсон встал:
– Вижу, вам предстоит напряженный день. Работайте, я пойду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76