ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Все, кто находился в комнате,— канцелярист, привратник и рассыльный — с изумлением повернулись к нам. Мне стало неловко.
— Сюда, в Бирму, за вами приехала Обхойя,— сказал я ему, надеясь этим известием остановить его всхлипывания.— Конечно, я не могу приказать вам принять дурную жену, но заявляю: если она согласится простить вас, узнав все ваши похождения, я за вас похлопочу.
В противном случае прошу мне не досаждать. Это мое последнее слово.
Я знал, что подлецы всегда трусливы.
Он вытер глаза. Спросил:
— Где она?
— Приходите завтра в это же время, я дам вам ее адрес.
Он ничего не ответил, низко поклонился и вышел.
Вечером того же дня Обхойя, опустив голову и вытирая глаза краем сари, выслушала мой рассказ о встрече с ее мужем. Она не произнесла ни слова и никак не прореагировала на мое возмущение.
— Так как же ты — простишь его или нет? — наконец спросил я.
Она молча кивнула.
— И пойдешь к нему, если он захочет взять тебя? Она снова кивнула.
— Но ведь ты в первый же день узнала нрав бирманок. Это тебя не пугает?
Обхойя подняла голову, и я увидел ее полные слез глаза. Она попыталась что-то сказать, но спазмы в горле мешали ей.
— А что мне остается делать? — с трудом проговорила она.
Я не знал, радоваться мне или огорчаться ее решению.
В тот день мы больше не разговаривали на эту тему, но, когда я возвращался домой, мысль об Обхойе неотступно преследовала меня. Ее положение казалось мне безвыходным. И вдруг какая-то жгучая слепая ярость охватила меня. А вместе с тем мою душу угнетала и терзала мысль о полной беспомощности этой несчастной женщины.
Когда на следующий день муж Обхойи снова появился передо мной, он был мне еще более антипатичен, чем накануне. Догадавшись о моих чувствах, он сдержанно попросил адрес жены и почтительно откланялся. Однако, придя ко мне через день, этот тип вел себя совершенно
иначе. Поздоровавшись со мной, он положил на стол записку от Обхойи.
— У меня нет слов, чтобы отблагодарить вас за вашу милость,— заявил он, сияя улыбкой.— Теперь я ваш раб на всю жизнь.
Я пробежал глазами записку и сказал:
— Можете продолжать работу. Начальник вас простил.
— О, о нем я даже не думаю. Главное, чтобы вы меня простили,— ответил он, умильно глядя на меня.— Я очень виноват перед вами.
И, пытаясь выгородить себя, он снова пустился в объяснения, которые по-прежнему сводились к бесстыдной лжи и отвратительной лести. Он даже подносил иногда к глазам платок и вытирал воображаемые слезы. У меня едва хватило терпения выслушать его излияния, поэтому я поберегу нервы читателей и не стану полностью воспроизводить их. Ограничусь лишь кратким пересказом. Оказывается, все обвинения против Обхойи он просто выдумал. Хотел оправдать себя. На самом же деле она настоящее сокровище, лучшая женщина в мире. Он всегда в душе боготворил ее, а если и предал, то не желая этого и безо всякого злого умысла, только для того, чтобы утихомирить свою бирманскую сожительницу (в этих словах, безусловно, заключалась определенная доля истины). Но теперь он твердо решил вернуть себе свое сокровище, свою Лакшми, а ту злодейку выгнать. Правда, остается проблема с детьми, эти милые, очаровательные создания ни в чем не виноваты. Но даже они теперь его не остановят. Он станет давать деньги на их скромное пропитание, только для того, чтобы они не умерли с голоду. Если же они погибнут, то — что ж делать, ему останется для искупления вины сбрызнуть себя водой —и все. Поэтому он не он, если сегодня же всех не выгонит прочь, и т. д. и т. п.
— Вы намерены забрать Обхойю к себе сегодня? — прервал я его.
Он удивленно посмотрел на меня.
— Конечно. Раньше я как-то мирился с ее отсутствием, но ведь я не знал, что она здесь. А теперь я просто не смогу жить без нее. Да и подумать только — одна на чужбине, так бедствует, и все из-за меня...
— Обе женщины будут жить вместе? — поинтересовался я.
— Нет, что вы! На первое время Обхойя поселится у господина почтмейстера. Ей будет хорошо в этой семье. А дня через два я подготовлю для нее отдельное помещение и заберу к себе. И тогда моя Лакшми будет со мной.
Наконец он ушел. Я хотел продолжить работу, раскрыл папку и опять увидел записку Обхойи. Я не мог отвести от нее глаз, перечитывал снова и снова, пока меня не отвлек голос рассыльного:
— Бабу, сегодня вам опять отнести бумаги домой?
Я вздрогнул и посмотрел на часы. Рабочий день давно кончился, служащие разошлись по домам. Я был в конторе один.
ГЛАВА IX
Я снова получил письмо от мужа Обхойи, в котором он, по-прежнему рассыпаясь в благодарностях передо мной за оказанное ему благодеяние, сдержанно, но пространно жаловался на жизненные трудности, одолевавшие его, и просил помочь ему советом. Дело заключалось в том, что он, несмотря на ограниченность в средствах, снял большой дом, разделил его на две половины, одну из которых предоставил своей бирманской подруге с детьми, а другую выделил Обхойе. Однако та пренебрегла его настоятельными просьбами и уговорами и отказалась переехать к нему. Такое неповиновение законной супруги крайне огорчало его. «Все это плоды нашего порочного века,—писал он,— в прежние времена такого не бывало, тогда даже святые отшельники и те...» и т. д. и т. п. Его сентенции сопровождались убедительными историческими примерами и заканчивались патетически: «О! Где же те арийские жены Сита и Савитри, верные спутницы жизни, которые с улыбкой всходили на погребальный костер и, обнимая ноги своего супруга, вместе с ним отправлялись в мир вечного блаженства! Где та любящая подруга, которая па собственных плечах отнесла прокаженного мужа к проститутке, чтобы доставить ему радость!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190
— Сюда, в Бирму, за вами приехала Обхойя,— сказал я ему, надеясь этим известием остановить его всхлипывания.— Конечно, я не могу приказать вам принять дурную жену, но заявляю: если она согласится простить вас, узнав все ваши похождения, я за вас похлопочу.
В противном случае прошу мне не досаждать. Это мое последнее слово.
Я знал, что подлецы всегда трусливы.
Он вытер глаза. Спросил:
— Где она?
— Приходите завтра в это же время, я дам вам ее адрес.
Он ничего не ответил, низко поклонился и вышел.
Вечером того же дня Обхойя, опустив голову и вытирая глаза краем сари, выслушала мой рассказ о встрече с ее мужем. Она не произнесла ни слова и никак не прореагировала на мое возмущение.
— Так как же ты — простишь его или нет? — наконец спросил я.
Она молча кивнула.
— И пойдешь к нему, если он захочет взять тебя? Она снова кивнула.
— Но ведь ты в первый же день узнала нрав бирманок. Это тебя не пугает?
Обхойя подняла голову, и я увидел ее полные слез глаза. Она попыталась что-то сказать, но спазмы в горле мешали ей.
— А что мне остается делать? — с трудом проговорила она.
Я не знал, радоваться мне или огорчаться ее решению.
В тот день мы больше не разговаривали на эту тему, но, когда я возвращался домой, мысль об Обхойе неотступно преследовала меня. Ее положение казалось мне безвыходным. И вдруг какая-то жгучая слепая ярость охватила меня. А вместе с тем мою душу угнетала и терзала мысль о полной беспомощности этой несчастной женщины.
Когда на следующий день муж Обхойи снова появился передо мной, он был мне еще более антипатичен, чем накануне. Догадавшись о моих чувствах, он сдержанно попросил адрес жены и почтительно откланялся. Однако, придя ко мне через день, этот тип вел себя совершенно
иначе. Поздоровавшись со мной, он положил на стол записку от Обхойи.
— У меня нет слов, чтобы отблагодарить вас за вашу милость,— заявил он, сияя улыбкой.— Теперь я ваш раб на всю жизнь.
Я пробежал глазами записку и сказал:
— Можете продолжать работу. Начальник вас простил.
— О, о нем я даже не думаю. Главное, чтобы вы меня простили,— ответил он, умильно глядя на меня.— Я очень виноват перед вами.
И, пытаясь выгородить себя, он снова пустился в объяснения, которые по-прежнему сводились к бесстыдной лжи и отвратительной лести. Он даже подносил иногда к глазам платок и вытирал воображаемые слезы. У меня едва хватило терпения выслушать его излияния, поэтому я поберегу нервы читателей и не стану полностью воспроизводить их. Ограничусь лишь кратким пересказом. Оказывается, все обвинения против Обхойи он просто выдумал. Хотел оправдать себя. На самом же деле она настоящее сокровище, лучшая женщина в мире. Он всегда в душе боготворил ее, а если и предал, то не желая этого и безо всякого злого умысла, только для того, чтобы утихомирить свою бирманскую сожительницу (в этих словах, безусловно, заключалась определенная доля истины). Но теперь он твердо решил вернуть себе свое сокровище, свою Лакшми, а ту злодейку выгнать. Правда, остается проблема с детьми, эти милые, очаровательные создания ни в чем не виноваты. Но даже они теперь его не остановят. Он станет давать деньги на их скромное пропитание, только для того, чтобы они не умерли с голоду. Если же они погибнут, то — что ж делать, ему останется для искупления вины сбрызнуть себя водой —и все. Поэтому он не он, если сегодня же всех не выгонит прочь, и т. д. и т. п.
— Вы намерены забрать Обхойю к себе сегодня? — прервал я его.
Он удивленно посмотрел на меня.
— Конечно. Раньше я как-то мирился с ее отсутствием, но ведь я не знал, что она здесь. А теперь я просто не смогу жить без нее. Да и подумать только — одна на чужбине, так бедствует, и все из-за меня...
— Обе женщины будут жить вместе? — поинтересовался я.
— Нет, что вы! На первое время Обхойя поселится у господина почтмейстера. Ей будет хорошо в этой семье. А дня через два я подготовлю для нее отдельное помещение и заберу к себе. И тогда моя Лакшми будет со мной.
Наконец он ушел. Я хотел продолжить работу, раскрыл папку и опять увидел записку Обхойи. Я не мог отвести от нее глаз, перечитывал снова и снова, пока меня не отвлек голос рассыльного:
— Бабу, сегодня вам опять отнести бумаги домой?
Я вздрогнул и посмотрел на часы. Рабочий день давно кончился, служащие разошлись по домам. Я был в конторе один.
ГЛАВА IX
Я снова получил письмо от мужа Обхойи, в котором он, по-прежнему рассыпаясь в благодарностях передо мной за оказанное ему благодеяние, сдержанно, но пространно жаловался на жизненные трудности, одолевавшие его, и просил помочь ему советом. Дело заключалось в том, что он, несмотря на ограниченность в средствах, снял большой дом, разделил его на две половины, одну из которых предоставил своей бирманской подруге с детьми, а другую выделил Обхойе. Однако та пренебрегла его настоятельными просьбами и уговорами и отказалась переехать к нему. Такое неповиновение законной супруги крайне огорчало его. «Все это плоды нашего порочного века,—писал он,— в прежние времена такого не бывало, тогда даже святые отшельники и те...» и т. д. и т. п. Его сентенции сопровождались убедительными историческими примерами и заканчивались патетически: «О! Где же те арийские жены Сита и Савитри, верные спутницы жизни, которые с улыбкой всходили на погребальный костер и, обнимая ноги своего супруга, вместе с ним отправлялись в мир вечного блаженства! Где та любящая подруга, которая па собственных плечах отнесла прокаженного мужа к проститутке, чтобы доставить ему радость!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190