- Что тут думать? Что я - вендийский мудрец? - Конан
шарахнул кулаком по колченогому столу, блюдо с костями
подскочило и, ударившись о край, улетело в угол каморки.
Эта вонючая крысомордая падаль должна узнать, что получит
не все желаемое! Он вряд ли ждет меня сегодня, так сегодня
я и приду!
- Ты прав, конечно, стоило бы проучить его разок, но
вспомни про решетки и бритунцев! Да и заборы у него
высокие, ох, какие высокие! И еще, - Ловкач понизил голос,
- слышал я, будто двор у Хиджа охраняют какие-то жуткие
звери... Но, если ты чего решил, так дело твое, приятель.
Иди, но помни: я тебя предупреждал! Можешь не сносить
головы! - Ши Шелам сморщился с озабоченным видом.
- Не переживай, коротышка, у меня есть план. Помоги
только кое в чем... Нет ли у тебя прочной веревки да
гирьки? Не хочу больше появляться в городе, - промолвил
Конан, успокаиваясь. Он уже ощущал, как перед опасным делом
напрягаются мускулы, как все тело становится упругим,
гибким и подвижным, готовым и к бою, и к бегству.
Ловкач исчез на некоторое время и вернулся с мотком
отличной веревки, сплетенной из кофской конопли, и с
медным толстым кольцом величиной с ладонь.
- Это подойдет?
- Пожалуй, - пробормотал Конан, пробуя веревку на
разрыв. Под его могучими пальцами она поддалась немного,
но выдержала. - Подойдет! - подтвердил он, обмотал веревку
вокруг пояса и привязал кольцо к одному из ее концов.
- Ну, да пошлет тебе Бел второго поросенка, шелудивый
заморыш, - попрощался он с Ши Шеламом и, склонив голову в
дверном проеме, исчез в чернильной тьме. По ночам
Пустынька, само собой, освещена не была: откуда взяться
здесь многочисленным слугам, что приставлены следить за
светильниками и факелами в богатых кварталах? Да и вряд ли
обитателей Пустыньки осчастливило бы изобилие света по
ночам.

* * *

Конан осторожно продвигался по темным улочкам и,
заслышав шаги навстречу, тотчас же либо прятался за стволом
тополя или смоковницы, либо приникал к заборам и сливался с
густой темнотой от лишних свидетелей, знавших о том, что он
направляется к восточным Вратам, которых киммерийцу плодить
не хотелось. Обычно попадавшиеся навстречу скользили молча,
если это не был кто-то из подвыпивших весельчаков,
напевавших свои пьяные песни, но вдруг впереди Конан
расслышал чужую речь. Не совсем, однако, чужую он ведь
понимал немного по-бритунски, как, впрочем, и на других
языках. Несмотря на свою молодость, он уже довольно
поскитался по свету, да и народ успел повидать всякий.
Мягкими шагами, как огромная кошка, варвар метнулся к
глинобитному забору и, подтянувшись на руках, бесшумно
перебросил тело через край. Двое гигантов с короткими
зингарскими мечами прошли под ним, почти коснувшись ног
перьями, украшавших их немедийские шлемы. Он не разобрал
все, о чем шел разговор, но понял, что они торопятся к
Ловкачу и что им дали приказ вытряхнуть из Ши Шелама душу,
но дознаться, где найти его, Конана.
- Ну держись, бритунская падаль! - прошипел варвар,
приподнявшись на одно колено. Раскрученная мощной рукой
веревка взвилась, тяжелое кольцо описало заблестевший в
лучах восходящей луны полукруг; с легким свистом шнур
охватил шею правого бритунца и натянулся. Конан резко
дернул, раздался хрип, и еще одна душа опустилась в объятия
Нергала. Второй гигант даже и не сообразил, что произошло,
а времени на размышления ему не осталось: клинок Конана
нашел щель в пластинах его лат, и бритунец присоединился к
своему товарищу. Конан осмотрел их мечи, выбрал тот,
который показался ему лучшим, а трупы оттащил в сторону и,
сорвав пару веток с ближайшего тополя, прикрыл их так,
чтобы блеск лат в лунном свете не сразу привлек внимание
посторонних глаз.
Луна вообще была некстати в эту ночь, но летом почти
всегда ночи в Шадизаре ясные, и с этим пришлось смириться.
Конан продолжал свой путь в лунном свете, по-прежнему
вслушиваясь в шаги прохожих и стараясь никому не попадаться
на глаза. Вообще-то большинство обитателей Пустыньки либо
отправились уже на свою работу в базарные лавки, либо
выжидали подходящую добычу где-нибудь вдали от города, а
те, что сидели по своим дворам да лачугам, опасности не
представляли.
Еще пара-другая кривых и пыльных улочек, и Конан вышел
к Большому Каналу. Дальше надо было двигаться еще
осторожней, и Конан пожалел, что не взял доспехи одного из
бритунских наемников - в них он мог свободно пройти по
улицам у Восточных Врат, не вызывая особых подозрений. Но
что сделано, то сделано! Он не собирался переходить Канал
по мосту, а, отойдя подальше, перебрался в мелком месте
вброд и пошел вдоль забора, направляясь к дому Кривого
Хиджа. Ему приходилось, хоть и не часто, бывать здесь, он
знал, где собиралась стража и примерно помнил, когда воины
обходили улицы, да и звон доспехов мог предупредить об их
приближении. С этой стороны опасность ему не грозила, но
она могла прийти с каждого двора. Каждый из местных
богатеев держал свою охрану, и хотя люди эти не
представляли опасности сами по себе, так как Конан легко
мог отправить на тот свет трех-четырех сразу, но шум
схватки поднял бы остальных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9