Она
заговорила резко, точно возражая против чего-то, он понял: Абинал увидел,
как он бросил таблетки в воду. Грибердсон не пытался отрицать.
Он попробовал с помощью языка жестов объяснить, что хочет сделать.
Ламинак позвала, и явилась Амага. В шатре стало тесно. Грибердсон нагнулся
и вышел в низкую, узкую дверь.
- Что произошло? - спросила Речел.
Грибердсон объяснил, и она сказала:
- Если вы будете оказывать им помощь, мы лишимся возможности изучать
их в естественной обстановке.
- Но если они вымрут, мы тоже потеряем эту возможность, - ответил он.
- Кроме того, я не могу видеть, как умирает человек, если имею возможность
предотвратить эту смерть. Пусть даже...
- Пусть даже им всем скоро предстоит умереть, пусть даже они, в
известном смысле, уже мертвы? - сказала Речел.
Он улыбнулся:
- В некотором смысле все мы уже мертвы. И мы это знаем! Тем не менее
это обстоятельство не побуждает нас покончить с собой, не правда ли?
Амага с бурдюком в руках вышла из шатра. Она подошла к краю стойбища
и вылила воду на склон. Бросив быстрый торжествующий взгляд на
англичанина, она вернулась назад.
- Они отказываются от моей помощи, - сказал он. - Наверное, они
считают, что я использую лекарство, чтобы захватить власть над ними. Но
Абинал может умереть.
- Это вопрос времени, - сказала Речел. - Если мальчик выздоровеет,
они, возможно, с большим уважением отнесутся к вашим лекарствам, но...
Грибердсон не любил гадать.
Если не удастся помочь мальчику сейчас, нужно, не теряя времени,
наладить отношения со старейшинами. Может быть, тогда они приучат племя не
бояться медицины.
С помощью жестов он объяснил нескольким взрослым дикарям, что убил
двух медведей - двух больших, толстых, вкусных медведей - и предложил
следовать за ним. Люди не трогались с места. Грибердсон подумал, что они
боятся оставить деревню, пока в ней находится кто-нибудь из чужаков, и
приказал остальным его сопровождать. Фон Биллман стал возражать.
Он как раз добился прогресса в беседе с седой старухой. Англичанину с
трудом удалось его убедить. Джон сказал туземцам, что женщины, свободные
от работы, могут пойти с ними. Через несколько минут колонна с четырьмя
пришельцами в авангарде двинулась к пещере. Люди держались настороженно и
подозрительно, но мысли о двух больших и вкусных медведях заставили их
шагать быстрее.
Вскоре они пришли, но тут же стало ясно, что кто-то их опередил.
Камни, которыми Грибердсон загородил вход, лежали в стороне. Поэтому
осторожность, с которой он вошел в пещеру, была не излишней. Неизвестные
грабители поработали отлично: повсюду валялись медвежьи внутренности, а на
камнях бурели кровавые пятна. Стараясь не смотреть на разочарованных
туземцев, которые вошли следом, Грибердсон осмотрел земляной пол пещеры. В
луже полузасохшей крови он обнаружил следы обуви, принадлежавшей, судя по
размеру, людям огромного роста.
- Представляю, какими были эти туземцы, - сказал фон Биллман.
"Оба косолапых весили не менее двух тысяч фунтов, - думал Грибердсон.
- Даже если разрезать их на куски, и двести человек было бы недостаточно,
чтобы унести все мясо за один раз. Не понимаю, почему они на меня не
напали. Наверняка они следили за мной, когда я загораживал вход".
В конце концов он решил, что грабителей смутила его странная одежда,
а также звуки выстрелов.
Подошли шесть охотников - Гламуг, шаман, с ним Ангрогрим, Шивкет,
Гульшеб, Дубхаб и вождь Таммаш. Они несли куски освежеванных оленьих туш.
Между ними и остальными туземцами произошла горячая перебранка. Предметом
спора, судя по сердитым взглядам и жестам в сторону чужаков, был поход за
медвежьим мясом.
Практичные лингвисты успели за это время сделать вывод, что медведь -
самец - на языке племени - "вотаба", а самка - "животами", или наоборот.
Грибердсон вмешался в спор, пытаясь знаками объяснить, что нужно
пойти по следам грабителей и разыскать их стойбище. По его мнению с
тяжелой ношей они не могли уйти далеко. Но вскоре перебранка надоела
ученым.
Супруги всем своим видом давали понять, что решили полностью
положиться на ход событий и ни во что не вмешиваться. Фон Биллман, похоже,
согласен был выполнить любые распоряжения Грибердсона.
Тот посоветовал Силверстейнам возвращаться в стойбище, а сам решил
вместе с лингвистом и несколькими охотниками идти по следу неведомых
дикарей.
- Будьте осторожны, Джон, не вмешивайтесь в здешние распри, -
предостерег его Драммонд. - Если мы сейчас встанем на сторону этого
племени, может случиться так, что нам придется убивать его врагов.
- Не беспокойтесь, Драммонд, мы будем играть тоньше, - ответил
Грибердсон. - Ведь именно это племя мы встретили первым, и нам не следует
оставаться в стороне. Похоже, они к нам относятся неплохо.
- Вы не должны стрелять в их врагов!
- Боже мой, да кто вам сказал, что я собираюсь стрелять? - спросил
Грибердсон. Он смотрел в лицо Драммонду тяжелым взглядом. - Вам не
приходит в голову, что я совсем не обязан оправдывать ваши худшие
опасения?
- Простите, - сказал Драммонд. - Наверное, я не прав. Но я,
действительно, не могу понять, как вы собираетесь отнять у дикарей мясо,
не перестреляв их.
- Объясняю второй раз, одного раза вам было недостаточно, Драммонд, я
должен восстановить наш престиж - иначе мы потеряем это племя. - Он
повернулся. - Пойдемте, Роберт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56