Пандро слетел вниз и запрыгал по полу, приближаясь к собеседнику.
– Хочу обратить ваше внимание на то, что я просто гонец, нанятый для доставки письма. Я даже не знаю толком его содержания, потому могу рассказать только то, что известно мне. Однако послание, которое я должен передать, объяснит ситуацию у нас в стране лучше.
Он достал из цилиндрического медальона, висящего на шее, бумаги.
– Это письмо от Оплода, который прежде был советником Кворума Квасеквы по делам магии и волшебства.
– Что значит «прежде был»?
Клотагорб стал внимательно просматривать бумаги через толстые очки и скоро погрузился в чтение. Джон-Том решил занять гостя разговором.
– Что у вас с шеей?
Ворон инстинктивно потянулся крылом к свежей ране.
– Пока я летел сюда, на меня напали. Кто-то или что-то очень не хотел, чтобы я добрался до цели.
– А кто на вас напал?
– Демоны, – ответил Пандро с восхитительной небрежностью. – Безликие демоны. Серо-черные, с длинными изогнутыми клыками и безглазые.
Такого Джон-Том не ожидал.
– Да что вы говорите? – воскликнул он в изумлении.
– Это были настоящие демоны – Пандро настаивал на своем, принимая искреннее изумление Джон-Тома за недоверие. – Неужели вы думаете, я не сумею разобраться, демон это или не демон, особенно если он пытается оторвать мне голову?
– Я вам верю, – успокоил его Джон-Том.
Ворон принялся с интересом рассматривать своего собеседника.
– Вы – самый большой человек, какого мне доводилось видеть.
– К тому же я – чаропевец, – гордо заметил Джон-Том.
Клотагорб, не поднимая головы от письма, ввернул:
– Что есть, то есть! Хотите взглянуть на его чародейство? Пойдите в соседнюю комнату.
– Там нет ничего интересного. Так, пустяки! – вдруг заторопился молодой человек. – Скажите, вы работаете у этого мага Оплода?
– Нет, меня наняли для выполнения этого поручения. На службе я не состою, если вы это имели в виду.
Клотагорб закончил чтение письма и недовольно кивнул.
– По-моему, все не так уж серьезно. Однако Оплод принимает происходящее близко к сердцу, и письмо написано на грани истерики. Мое личное участие, видимо, не требуется. Но оставить без внимания просьбу о помощи я не могу.
Он повернулся к ворону.
– Что собой представляет этот Маркус Неотвратимый? Вы его видели?
Пандро отрицательно покачал головой.
– Я выполняю небольшие поручения: доставка, отправка – вот такие услуги. Мне редко приходится бывать в комплексе Кворумата, поэтому мне не доводилось сталкиваться с ним. Но от других я слыхал, что видели его немногие, потому что он держится особняком. Зато рассказов о Маркусе и его магии ходит множество.
– Он действительно человек?
– Так говорят.
– Значит, он человек, явившийся сюда из другого мира?
Клотагорб снова уткнулся в бумаги. Джон-Том едва сознание не потерял от волнения, однако тотчас нашел в себе силы для вопроса:
– Из другого мира? Может, он тоже чаропевец, как я? Или играет на каком-нибудь инструменте?
Пандро даже попятился от столь неожиданного энтузиазма.
– Нет, ничего подобного я не слыхал. Говорят, он шепчет свои заклинания, чтобы никто его не подслушал. Про музыку тоже разговоров не было.
– Происходи там нечто подобное, Оплод непременно упомянул бы об этом в послании, потому что все остальное здесь сказано, – заметил Клотагорб, внимательно наблюдая за реакцией Джон-Тома. – Тут написано, что он человек, владеющий искусством магии и утверждающий, что он явился из другого мира.
– Но ведь это вполне может быть. Почему вы сомневаетесь? – волновался юноша. – Случилось же со мной такое. Может, и с ним тоже.
– Все возможно. Однако, если у тебя доброе сердце и благородные намерения, это совсем не означает, что у другого пришельца все будет точно так же. Он вообще может оказаться не из твоего измерения.
Вспомни о множественности миров!
– Вы правы. – Джон-Том сразу сник. – Я так разволновался, что совсем забыл об этом.
Пошелестев бумагами, волшебник продолжал:
– Из письма Оплода следует, что Маркус, по-видимому, насквозь фальшив и социально ненадежен. Оплод боится не столько того, что уже случилось, сколько того, что еще может произойти, тем более что магия пришельца действительно мощна.
Клотагорб сложил бумаги.
– Но все это не мое дело. Я не собираюсь решать проблемы, выпавшие на долю другого чародея. Оплод сам признает, что проиграл Маркусу в честном соревновании. Возможно, те страхи, на которые он намекает, есть отражение его собственного недовольства сложившейся ситуацией. В письме говорится об ожиданиях и страхах, а не о реальной угрозе. Для паники я не вижу оснований, а что произошло в стране с тех пор, как Маркус занял место Оплода? Начался террор, введена инквизиция или еще что-то в этом роде?
– Нет, сэр, – ответил Пандро. – Что касается рядовых граждан, все осталось как было. Во всяком случае, до моего отлета. Но… – добавил он задумчиво, – на меня напали демоны, причем над лесами, где прежде их скоплений не наблюдалось.
– Я не берусь судить, мне плохо знакомы те места. А что ты обо всем этом думаешь, Джон-Том?
Волшебник и чаропевец углубились в дискуссию, а тем временем ворон терпеливо ждал. Конечно, не ему судить, плох волшебник или хорош, но если бы его спросили, то он ответил бы прямо, что ждать помощи от этой компании не приходится, и Оплод ошибается, надеясь на них.
Подмастерье, встретивший его в этом доме, был настоящим пьяницей, тут и сомневаться нечего. Черепах совсем одряхлел, а долговязый молодой человек показался космополиту Пандро несколько провинциальным.
Но Оплод, наверное, знал, что делал, когда посылал его за помощью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88