Узнай, слышат ли они 714.
- 714, 714! Диспетчер Ванкувера вызывает рейс 714! Отвечайте, 714! постоянно твердил в микрофон оператор. Трэливен устало облокотился на радиопанель, трубка его погасла.
- Все, - бросил он устало, - это может быть конец.
- 714, 714! Вы меня слышите? Отвечайте, пожалуйста!
- Я не могу больше, - сказал Бардик. - Эй, Джонни! Принеси-ка мне еще кофе, ради всего святого! Черный и крепкий!
- Поймал! - закричал оператор.
- Ты что-то слышал? - быстро переспросил его руководитель полетов.
- Я не знаю... Мне на минуту показалось..
Низко склонившись над панелью, оператор с минуту настраивал приемник.
- Хелло, 714, 714, говорит Ванкувер! - Он бросил через плечо: - Я что-то слышал... Это, может быть они. Я не уверен. Если это они, то они ушли с частоты.
- Мы должны попробовать, - сказал Трэливен. - Скажи им, чтобы сменили частоту.
- Рейс 714, - вызывал оператор. - Говорит Ванкувер, говорит Ванкувер. Смените частоту на 128,3. Вы слышите? Частота 128,3.
Трэливен повернулся к руководителю полетов.
- Лучше попросить ВВС о еще одной радарной поддержке. Они скоро должны появиться на экранах.
- 714, измените частоту на 128,3 и отвечайте, - постоянно повторял оператор.
Бардик опять уселся на край стола, стоящего в центре комнаты. От его руки на столе остался влажный след.
- Это не может случиться, не может, - повторял он без остановки каменным голосом на всю комнату, не сводя глаз с радиопанели. - Если мы их сейчас потеряем, то все они изжарятся - все до одного.
9. 04.35 - 05.05
Как в кошмарном сне, одержимый неистовым отчаянием, стиснув зубы и обливаясь потом, Спенсер старался заставить машину снова подчиняться ему; одной рукой он вцепился в сектор газа, а другой - в штурвал. Внутри, он чувствовал, разгоралось чувство злобы и отвращения к себе. Он не только потерял высоту, но и скорость, практически, тоже. Его мозг отказывался воспринимать события последних двух минут. Все, что он помнил - это то, что произошло что-то, что приводило его в ярость. Что может его оправдать? Он не мог потерять высоту всего за несколько секунд, они должны были постоянно снижаться для этого. Ведь не так давно он смотрел на указатель вертикальной скорости - или не в нем дело? Может быть - топливо?
Он чувствовал непреодолимое, почти неконтролируемое, желание заорать. Заплакать, как ребенок. Выбраться отсюда и бежать от приборов, издевающихся стрелок, бесчисленных шкал; бросить все и бежать отсюда в теплый салон, бежать и кричать: "Я НЕ СМОГ! Я ГОВОРИЛ ВАМ, ЧТО НЕ СМОГУ, А ВЫ НЕ СЛУШАЛИ МЕНЯ! НИКОГО НЕЛЬЗЯ ЗАСТАВИТЬ СДЕЛАТЬ ЭТО...".
- Мы набираем высоту, - дошел до него голос Джанет, показавшийся ему необычным, и в этот момент до него донеслись крики и женский визг из пассажирского салона - пронзительный, безумный.
Он услышал мужской крик:
- Он не пилот, я говорю вам! Они оба лежат там! Мы погибнем!
- Замолчите и сядьте на место, - четко произнес Бэйрд.
- Вы мне не указ...
- Я сказал, назад! На место!
- Все в порядке, док, - донесся простуженный голос "Тушенки", пассажира с ланкаширским акцентом, - предоставьте это мне.
Спенсер на мгновенье закрыл глаза, стараясь успокоить прыгающие перед ним светящиеся шкалы. Он был совершенно не в себе, с горечью констатировал он. Человек может всю свою жизнь прыгать с парашютом, но, что ни говори, он никогда не совершит этого, если не будет отлично подготовлен. В первый раз они попали по-настоящему в критическую ситуацию, в первый раз от него потребовалось приложить все усилия, и он пал духом. Это было хуже всего: знать, что твое тело больше не может служить тебе, как старый автомобиль скатывается обратно, добравшись почти до самой вершины горы.
- Прошу прощения, - проговорила Джанет.
Все еще вцепившись в штурвал, он бросил на нее полный удивления взгляд.
- Что? - тупо переспросил он.
Девушка повернулась в его сторону. В зеленоватом свете приборной панели ее лицо казалось почти прозрачным.
- Я очень сожалею, - просто сказала она, - вам тяжело, а я не могу вам помочь.
- Я не понимаю, о чем ты говоришь, - грубо оборвал он ее. Он не знал, что еще сказать. Он слышал шум в пассажирском салоне, громкие рыдания. И ему было очень стыдно.
- Постараюсь поднять машину как можно быстрее, - сказал он. - Просто пологий подъем, иначе мы опять начнем падать.
Перекрывая рев двигателей, до них донесся голос Бэйрда:
- Что там у вас происходит? У вас все в порядке?
- Простите, док! Я не смог удержать ее. Сейчас все в порядке, я полагаю, - ответил Спенсер.
- Старайтесь, по крайней мере, не терять высоту, - недовольно бросил тот. - Там люди, им очень-очень плохо.
- Это моя ошибка, - сказала Джанет. Она видела, что доктора шатает от усталости и он держится за косяк двери, чтобы не упасть.
- Нет, нет, - запротестовал Спенсер, - если бы не она, мы бы уже разбились. Я просто не могу управлять этой штукой - вот и все.
- Чепуха, - резко бросил Бэйрд. Они услышали мужской крик: "Включите радио!" и громкий голос доктора, обращающийся к пассажирам:
- Послушайте меня, вы все! Паника - это самое опасное и самое страшное, что может быть в нашем положении.
Но тут дверь с грохотом захлопнулась, и они опять остались одни в полной тишине.
- Отлично придумано, - твердо сказала девушка. - Я должна сообщить это капитану Трэливену.
- Да, - согласился Спенсер. - Расскажи ему все, что у нас случилось, и что мы снова набираем высоту.
Джанет переключилась на передачу и вызвала Ванкувер. Но никто не ответил. Она повторила вызов и опять не получила ответа.
Спенсер почувствовал внутри знакомый холодок страха. Усилием воли он постарался подавить его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41