Мальчик-вампир понимает, что он собирает золотые зубы. Еще двое мужчин стоят на страже. Они одеты в ту же форму, что и солдаты, которые схватили цыган из его табора.
Мужчина в тюремной робе уже совсем близко. Он переползает от тела к телу на четвереньках. Эмилио, цыганенок, хватает его за руку. Он застывает, испуганно вздрогнув, и смотрит ему в глаза.
- Ты не мертвый. - Он говорит по-польски.
- Нет, не мертвый.
Эмилио пристально изучает лицо мужчины - какие на нем отражаются чувства. Но чувств нет никаких. Как будто их из него все выжали.
- Что это за место? - спрашивает Эмилио. Он не очень хорошо знает польский, но достаточно, чтобы изъясняться и понимать, что ему говорят.
- Освенцим.
Мужчина наклоняется к очередному трупу, чтобы выбить очередной золотой зуб.
- Зачем ты это делаешь? Тебя тоже сюда привезли насильно? Лицо мужчины в тюремной робе не выдает ничего.
- Ты понимаешь, почему я не умер? - говорит Эмилио.
- Нет.
- Ты знаешь, кто я?
- Откуда мне знать.
- Меня зовут Эмилио. Я вампир.
- Меня зовут Руди Лидик. Я мародер.
- Почему я здесь, Руди?
- Ты еврей?
- Нет.
- Цыган?
Мальчик кивает.
- Это мне снится.
- Нет.
- Они убьют тебя снова.
Вдалеке - грохот выстрелов. По стальному серому небу уже разливается бледный рассвет, закопченный фабричным дымом.
- Я не могу умереть.
Крики. Кого-то бьют.
- Где я?
- В Освенциме.
- Что такое Освенцим?
- Ад.
зал игровых автоматов
Первый мальчик выехал из леса на велосипеде; второй - тоже на велосипеде - спустился по главной улице со стороны горы, перепрыгнув на заднем колесе через железнодорожные пути.
- Дэвид! - крикнул ему первый.
Смеясь, они сделали вид, что идут на таран. Потом оба слезли с велосипедов и пошли вниз по склону, прочь от щита с надписью: Узел, Айдахо. Население: 573.
- Ты злостный прогульщик, Терри Гиш. Опять смылся с уроков, - сказал Дэвид Гиш. Они были похожи как две капли воды. Оба худые, рыжие и веснушчатые. Оба - в джинсах и коротких суконных куртках. - Ты злостный прогульщик и вообще жопа с ручкой.
- Я просто не мог сидеть в школе, - сказал Терри. - Колбасит меня, понимаешь.
- Но это же идиотизм - прогуливать первый учебный день. Мне снова пришлось притворяться, что я - это мы оба.
- Я тоже когда-нибудь притворюсь, когда тебе надо будет смыться, - сказал Терри. Но он сейчас думал совсем о другом. Он только что был на вершине холма, у того заброшенного дома, где вроде бы водятся привидения. - Правда, мы хорошо придумали, что взяли разные классы? Я тебя завтра прикрою, ага?”
- Жопа ты с ручкой.
- Зато я тебе расскажу, что я видел.
- Говна-пирога! Я ношусь целый, день по классам, забываю вообще, на какое мне имя надо откликаться, пар уже из ушей… что бы ты там ни видел, оно не стоит таких напрягов.
- Кто-то въезжает в Дом с привидениями.
- Гонишь, блин.
Но Терри видел, что его брат возбужден не на шутку. Они прошлись еще дальше по улице, остановились, чтобы по давней традиции покидать камушки на размеченную стоянку перед супермаркетом, забежали в аптеку купить по “Сникерсу” и по баночке коки. День выдался прохладный. Ветер гнал по тротуару красные листья, которые собирались в кучу у пожарного крана и почтового ящика. Терри приходилось кричать, чтобы брат услышал его за завываниями ветра.
- Я видел целую колонну грузовиков, они поднимались по той дороге к Дому с привидениями. Я видел, как они разгружаются во дворе. Буквально гора вещей. И всякая мебель тоже. Ну, там диваны, буфеты, комоды… И такие огромные деревянные ящики…
- Ага! Гробы, наверное.
- Точно, гробы! - Терри нервно рассмеялся. Было заметно, что эта мысль привела его в жуткий восторг, но при этом ему было чуточку не по себе. Не то чтобы страшно, но так…
- Ладно, - заключил Дэвид. - Я вот тоже тебе расскажу, что я видел!
- Да что бы ты там ни видел. В Дом с привидениями кто-то въезжает! Что может быть круче?! - Терри посмотрел на гору. Лес на склонах играл яркими красками осени - золотым и кроваво-багряным. А на самой вершине лежал белый снег. Если смотреть с главной улицы, то Дома с привидениями было не видно. Но все и так знали, что он там стоит. Он уже много лет простоял заброшенным. Как говорится, “даже старожилы не помнят”, когда там в последний раз кто-то жил. - Ничего не может быть круче, - важно заявил Терри. Он вообще жутко важничал перед Давидом, потому что был старше брата на целых две минуты.
- Да? А там в игровых автоматах новая игрушка.
- Да иди ты!
- Называется “Пьющие кровь”.
- Так чего мы ждем? Есть у тебя четвертак?
- Ага, стибрил у Алекса Эванса, пока он там ушами хлопал.
- Ну так пошли, блин.
Они взобрались обратно на велосипеды и погнали как сумасшедшие, не обращая внимания на единственный в городе светофор у подножия холма.
дитя ночи
По дороге в их с Тимми “терапевтический кабинет” Карла свернула не туда и оказалась в сумрачном коридоре, по обеим сторонам которого тянулись ряды дверей. Тяжелые дубовые двери, обитые стальными полосками. Все заперты.
Она достала из кармана крест, который теперь всегда носила с собой, и крепко сжала его в руке.
И вот что странно: остановившись у первой двери, она почувствовала, что с той стороны ее ждет Тимми. Она постучала в дверь кулаком, громко выкрикивая его имя.
Дверь распахнулась. Холодный ветер пронесся сквозь пятно темноты. Закружились сухие листья, красные, как кровь… Карла вошла в зеркальную комнату, в самый центр этого искривленного пространства снов, где они всегда встречались с Тимми. И Тимми уже сидел там, удобно устроившись на диванчике под старинным торшером из шелка и кружев… рельсы игрушечной железной дороги уходили под диван и терялись под декоративными кистями на обивке… рядом с табуретом располагался миниатюрный концентрационный лагерь… одна из сторожевых вышек лепилась к ножке Карлиного кресла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133