Лете
л в провал, в ничего, из которого снова, как в бесконечной детской присказк
е, возникал вагон моно…
Этого не может быть, вяло подумал он, человек не может жить много раз. Наве
рное, он умер. Но смерть Ц это чувства, выровненные до нуля, проглаженные
так, чтобы ни на йоту не отличаться друг от друга. Скорей всего, он жив. И вдр
уг он понял, почему память свернулась в бесконечное кольцо. Дальше было с
трашно, дальше была тупая боль, которая наполняла все его тело, а может быт
ь, и весь мир, потому что его тело было явно мало для такой сложной системы
болей. Все они, эти боли, большие и маленькие, были приглушенные, но вместе
они навалились на него отрядом изощренных инквизиторов.
И катастрофа получила в его сознании название: катастрофа. И стало слово.
И к этому слову-координате начали подплывать другие слова: ужас, боль, сме
рть, калека, больница.
Он начал ощущать свое полное тупой боли тело. Он лежал. Он уже каким-то обр
азом знал, что вскоре должен будет открыть глаза, но, пока можно было сопро
тивляться, этого делать не следовало. Пока глаза закрыты, была надежда, чт
о его мучает дурной сон, что скоро с легким шорохом моно начнет тормозить,
он вылезет, найдет такси Ц он не сообщил домой, что едет, Ц и через полчас
а окажется в старом родном доме на холме.
Но даже с закрытыми глазами он уже не верил в сон. И как только окончательн
о понял, что это не сон, боль стала острее, и он застонал. Он хотел было сброс
ить ноги с кровати, чтобы сесть одним рывком, не упираясь руками, но мышцы
были чужими, они не слушались его. Только болевой оркестр отметил его уси
лие мощным аккордом. Он снова застонал.
Ц Состояние, конечно, тяжелое, не будем скрывать от вас, Ц услышал он отк
уда-то издалека бесплотный голос, Ц но шансы есть…
Ц Шансы на что? Ц спросил другой голос, почему-то очень знакомый.
Ц На жизнь. Не больше…
«О чем они говорят?» Ц подумал Оскар. Наверное, о тяжело больном. И он тоже
болен. А может быть, это о нем?
Он поднимался теперь к сознанию с пугающей быстротой, словно был надутым
пузырем и жидкая боль упорно выталкивала его на поверхность. Ему не хоте
лось подниматься. Там было тяжелое состояние, там были только шансы. Но та
м был и знакомый голос. «Это отец», Ц подумал Оскар. Теперь он окончатель
но пришел в себя, но по-прежнему не открывал глаза. Нужно было дослушать, о
чем говорили люди около него.
Ц Что вы понимаете под словом «жизнь»? Ц глухо спросил отец.
Ц О, мистер Клевинджер, не будем заниматься философскими определениями
, особенно в такой час. У вашего сына раздроблена правая нога. Нужна ли буд
ет ампутация, пока я вам сказать не могу, но пользоваться он ею, безусловно
, не сможет. Вот рентгеновский снимок, смотрите: практически костяная каш
а. Очевидно, его ударило по ноге что-то тяжелое, скорее всего сорвавшееся
сиденье, когда произошла катастрофа. Повреждена и правая рука. Возможно,
ее удастся спасти, но полностью ее функции скорее всего не восстановятся
. Что касается повреждений внутренних органов…
«Священный Алгоритм, Ц пронеслось в голове у Оскара, Ц лучше бы удар бы
л чуточку посильнее…» Но в нем начала просыпаться естественная жажда жи
зни, потому что мысль эта не задержалась в сознании.
Ц Но пока нас больше всего беспокоят почки и печень. Сказать точно еще тр
удно, но повреждения, увы, есть. Так что, мистер Клевинджер, жизнь, в данном с
лучае, это не так уж мало. Ц В голосе врача послышалась профессиональная
обида человека, от которого профаны ждут гораздо больше, чем он может дат
ь.
Ц Скажите, доктор, самой непосредственной угрозы его жизни нет?
Ц Думаю, что нет. Мы сделали все, что нужно.
Ц Когда его можно будет забрать отсюда?
Ц О, мистер Клевинджер, пока бы я на вашем месте не задавал таких вопросо
в… Кто знает… Если все пойдет хорошо, месяца через три-четыре…
Ц Вы меня не поняли, доктор. Ц В голосе Клевинджера послышалась нетерпе
ливость человека, привыкшего, чтобы его понимали сразу. Ц Я имею в виду, к
огда его можно будет забрать сейчас, до лечения?
Доктор даже закашлялся от обиды.
Ц Вы нам не доверяете? Смею вас уверить…
Ц Я вам абсолютно доверяю, доктор. Просто я…
Ц Смею вас уверить, что условия в нашей больнице…
Ц Я просто хотел…
Ц Лучшие медицинские силы…
Ц …забрать сына.
После томительной паузы доктор спросил:
Ц В другую больницу?
Ц Н-нет, домой…
Ц Простите, мистер Клевинджер. Ц Голос доктора снова окреп, и в нем тепе
рь угадывалось торжество специалиста, поймавшего наконец профана на со
вершеннейшей глупости. Ц В таком состоянии ваш сын не может находиться
дома. Даже самый лучший уход дома не может заменить больницы. Так что это с
овершенно отпадает. Я понимаю ваши чувства и представляю ваши возможно
сти, но держать его дома было бы преступлением. Ваше право перевести его в
другую больницу, если вы нам не доверяете, пожалуйста, но не домой…
Оскару вдруг стало страшно. Зачем отец хочет его забрать? Доктор говорит
… Он не хочет двигаться. Держать его дома было бы преступлением… Слишком
часто отец настаивал на своем… Было бы преступлением… Он открыл глаза и
тихо позвал:
Ц Отец…
Оскар увидел, как отец на мгновение замер, словно прислушивался, потом ст
ремительно повернулся к сыну и жадно поймал глазами его взгляд. Лицо его
на секунду передернула жалобная гримаса, он с усилием сделал глотательн
ое движение, и кадык его испуганно дернулся. Глаза влажно заблестели. Он н
ежно коснулся пальцами лба Оскара и провел ими по носу, губам, подбородку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55