У мамы давно была другая семья, поэтому Гога и его отец жили так, как хотели. Иван Ильич успокаивал себя мыслью, что сын уже почти взрослый.
А сын тем временем рос лентяем и оболтусом. Главной проблемой для Гоги, особенно с тех пор, как он начал прогуливать уроки, была проблема как убить время. Преступление, которое, по недостатку знаний и воображения, иные считают ненаказуемым. Утром Гога ходил в кино, днём спал, вечером тусовался в клубе, ночью часами просиживал у компьютера. Главной его проблемой была катастрофическая нехватка денег на карманные расходы.
В этот день, вернее, уже вечер, к Гоге забежал Боря Кроликов. Если Гога был мальчиком высоким, худым и слегка заторможенным, то его приятель был толстеньким, коренастым и подвижным.
– Прячемся от реальности? – сказал Кролик.
– Ещё не известно, где реальность… – отозвался Гога, не переставая резаться в стрелялку с компьютерными врагами.
– Иногда бывает полезно оглядеться по сторонам.
– Чего я там не видел.
– Денег хочешь?
– Допустим.
– Есть работа, одно удовольствие. Сядешь на велосипед и отвезёшь пакет куда скажут.
– Наркотики, что ли?
– Не знаю. И тебе знать не советую. С того, который не знает, и спросу нет.
– Нет, не хочу.
– Сидеть у отца на шее не надоело? Я кому попало не предлагаю. Появилась вакансия, срочно человек нужен.
– Ладно, ладно, я подумаю, не мешай…
– Подумай, я ещё завтра к тебе зайду.

Глава четвёртая
ВСТРЕЧА С СОСТОЯТЕЛЬНЫМ ЧЕЛОВЕКОМ

Вечером Гога поинтересовался у своего отца:
– Папа, ты во сколько лет начал зарабатывать?
– В седьмом.. или в восьмом классе. Разносил телеграммы по квартирам. Десять копеек за адрес, до сих пор помню.
– Тяжело было?
– Нет, не очень тяжело, я на велосипеде гонял.
– Неужели так мало – десять копеек?
– Десять копеек буханка хлеба стоила, или кило картошки, или пирожок с мясом, или литр кваса…
– Сколько же литров кваса ты мог за вечер заработать?
– Двадцать, тридцать, а то и пятьдесят. А вот рекорд был – девяносто.
– Я тоже хочу пойти работать.
– Ничего кроме пользы. Кем работать?
– Может быть, курьером.
– Хорошо, если получится. Я тут, знаешь ли, один станочек присмотрел – маленький но дорогой, точный. Если будешь сам себе что-то зарабатывать, смогу купить.
– Покупай, папа, не сомневайся. Завтра же пойду работать.
Утром следующего дня Гога отправился в школу. Не так, чтобы очень рано, – ко второму уроку. Выходя из парадной он столкнулся со специально поджидавшим там его Собакиным.
– О! Простите! Извините! – расшаркался иностранец, ломая язык на финский манер. – Но… какая обида! У фас совершенно разорвалась руба-шечка!..
Собакин нарочно порвал мальчику рубашку: ноготь его мизинца был остро отточен и покрыт сверхпрочным веществом. В случае необходимости он мог не только рвать одежду: изнутри, под плёнкой лака, находилась щепотка яда. Стоило только повредить эту плёнку, и малейшая царапина, сделанная этим ногтём, могла быть для человека или для животного смертельной.
Гога хмуро оглядел разорванную рубашку.
– Вот, возьми-те, – иностранец зашуршал купюрами в толстом бумажнике и протянул мальчику двадцать долларов. – Это есть маленькое компенсирование вашего ущерба. Прошу вас, не отказывайте, я очень, очень состоятельный человек.
– Я не отказываюсь, – пробормотал Гога, запихивая деньги в карман.
Он повернул обратно в парадную, чтобы зайти домой и переодеться.
Иностранец зашёл за ним следом и оказался с мальчиком в одном лифте.
– Девятый, – сказал Гога.
– Та! Тевятый. Я тоже.
– Так это вы вчера звонили?
– Та! Это я! Хокконен, «Голубая вода»!
– Папа на работе.
– Тогда… Вы не позволите мне сейчас воспользоваться вашим домашним телефоном? В моём, как особенно, села батарейка…
– Пользуйтесь.
Они зашли в квартиру.
Через окно парадной дома напротив за ними пристально следили двое в чёрном – бесшумные и безжалостные суперниндзи.

Глава пятая
ОЧАРОВАТЬ, СОБЛАЗНИТЬ, ЗАПУДРИТЬ

Собакин позвонил в свой собственный гостиничный номер и, никого там, естественно, не застав, быстро и внимательно осмотрел квартиру инженера. По обстановке, в особенности той комнаты, которую Иван Ильич оборудовал себе под мастерскую, он понял, что хозяин по своей натуре, скорее всего, чудаковатый изобретатель, и его вряд ли можно подкупить деньгами. Другое дело – его великовозрастный оболтус. Красотка в купальнике на полстены… За пачку зелёных долларов или за лживые девчоночьи глазки… Стоп. – Собакин замер и щёлкнул пальцами. – Сюда необходимо выписать красотку Сью. Русская девчонка, живёт в Америке лет восемь. Похоже, парень не избалован вниманием такого рода. Эта Сью, или как там её, Люся, по прозвищу Ехидна вила верёвки из очень, очень крепких ребят своего неблагополучного квартала…
– Вы тут ещё? Господин…
– Хокконен. Всегда к вашим услугам, молодой человек.
– Может, хотите что-нибудь купить? Сувенир?
– Нет… То есть, да, конечно, продайте мне что-нибудь.
– Один секунд.
Гога вошёл в комнату и начал хлопать дверцами шкафа, а Собакин заговорил с ним из прихожей:
– Знаете, на днях сюда приедет одна моя племянница – из Амэр-рики. Она русская, из Петерс-Бурга, в Амэр-рике она учится. Здесь, на родине у неё совсем никого нет. Могли бы вы с ней погулять, показать Москву?
– Симпатичная?
– О, та, та, очень симпатичная. Совсем чуть-чуть, годов на десять, старше вас. Все расходы я, разумеется, беру на себя. Не стесняйтесь в расходах, пусть девочка отдохнёт от напряжённой учёбы в этом… юнивёситэт. Вы согласен?
– Можно. А что вы сказали насчёт расходов?..
– О!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105