— Где твой гордо поднятый хвост?! Ты ведь теперь восточник, первый пес на Востоке, понял? Автографы будешь раздавать!— Погаси ламлу, Веня, — сказал Гаранин. — Угорим.— Да, таким теплом баловаться не стоит, — поддержал Семенов. — Сгорание здесь плохое, от газа одуреем… А Волосана давайтека сунем в спальный мешок, пусть вздремнет, пока мы наводим порядок. Так, ребятки. Вы втроем пойдете к дизелям, а мы с Андреем Иванычем займемся рацией. Сколько времени тебе понадобится, Женя?— Сначала отогреем дизеля, это раз, — начал Дугин. — Подготовим емкости для охлаждения — два, подключим аккумуляторы для стартерного запуска — три… Ну, часа два, два с половиной.— Не забыл восточное хозяйство,? — улыбнулся Семенов.— С закрытыми глазами, Николаич!— Тогда командуй, тебе и карты в руки.Дугин встал.— Пошли, братва.— Док, — обратился к Бармину Филатов. — Тут по твоей медицинской части… поможешь?— Что?— Лампы и аккумуляторы нужно перетащить в дизельную, полы подмести.— Это мы запросто, это мы в ординатуре проходили. — Бармин важно кивнул. — Веник вульгарис!Радиостанция — приемник и передатчик — была смонтирована в двух металлических шкафах-стойках и состояла из нескольких блоков. Эти блоки в несколько десятков килограммов каждый предстояло вытащить и уложить в спальные мешки.— Весь смысл в том, чтобы отходили они постепенно, — сказал Семенов — Без большого перепада температур.Работали медленно, подолгу отдыхая.— В дизельной сейчас тепло, — позавидовал Гаранин. — Авиационная подогревальная лампа, небось, в несколько минут всю стужу оттуда вытеснила.— Я Сашу предупредил, чтобы не забывал проветривать, — отозвался Сеченов. — Так что вряд ли у них намного теплее, чем у нас. Деликатнее, дружок, блок питания!Уложили, закучали в спальный мешок, снова уселись отдыхать. Помолчали, налаживая дыхание.— Вот и согрелись немножко, — улыбнулся Семенов. — Амундсен сказал, что единственное, к чему нельзя привыкнуть, это холод. И согревался работой.— К Южному полюсу он добирался на собаках, — напомнил Гаранин, и подъем на купол происходил постепенно. В этом все дело — постепенно! Поэтому Амундсен и его товарищи не очень страдали от кислородного голодания.— Как наши ребята в санно-гусеничном походе, — кивнул Семенов.— В первые дни на Востоке у меня всегда возникает комплекс неполноценности. Я кажусь себе старым и дряхлым…— Но потом, — подхватил Семенов, — ты видишь, что юный Филатов — такой же гипоксированный элемент, и тебе становится легче. Так, что ли?Гаранин засмеялся.— Не по-христиански, но именно так.— Я тоже самому себе противен, — признался Семенов. — Ну, сколько этот блок весит, килограммов сорок? А руки до сих пор дрожат.— Похныкали друг другу в жилетку, и вроде полегчало. — Гаранин встал. — Ну, давай.За полчаса работы сняли и запаковали в мешки четыре блока передатчика.— Остается «Русалка». — Семенов с нежностью погладил приемник. — Потерпи, подружка, скоро тоже погреешься.— Твой-то приемник где? — спохватился Гаранин. — Послушаем, как в Мирном люди живут, — в порядке культурною отдыха?Семенов принес из холла чемодан, достал небольшой приемник на батарейном питании и настроился на Мирный. Пошла морзянка— С Беловым работают. — Семенов прислушался и предупредительно поднял руку — Тише…Он замолчал и прильнул к приемнику.— В Мирном начинается пурга. Видимость резко ухудшилась…— Ну? — Гаранин придвинулся.— На Молодежной второй детть метет, видимость ноль, — не отрываясь от приемника, расшифровывал морзянку Семенов. — Белова может принять австралийская станция Моусон… Это запасной вариант… Белов решил пробиваться в Мирный…— Идут, выключай, — сказал Гаранин. Ребятам пока рассказывать на стоит.Семенов выключил приемник. Из кают-компании послышались голоса.— На место, «Русалочка». — Семенов с натугой вытащил блок рабочих каскадов.В радиорубку быстро вошли Бармин и Дугин. Они тяжело дышали. Дугин сдвинул подшлемник на подбородок, снял рукавицы, сгреб со стола иней и протер сухие губы.— Что случилось? — спросил Семенов, сдерживая неожиданно возникшее чувство тревоги.— Беда, Николаич, — выдохнул Дугин.— Филатов? — Семенов похолодел. — Где он?— В порядке Веня, — успокоил Бармин. — Дизеля…— Что дизеля?— Разморожены. — Голос Дугина дрогнул — Беда, Николаич…— Фу ты, напугал. — Семенов улыбнулся, быстро взглянул на Гаранина. — Пошли, Андрей. В ловушке Дугин сказал правду: оба дизеля вышли из строя.Это была катастрофа — без дизелей на Востоке делать нечего. Дизель-генератор дает электроэнергию и тепло, в которых Восток нуждается больше, чем любое другое жилье на свете. Без электричества безмолвна рация, гаснут экраны локаторов, бесполезной рухлядью становится научное оборудование. Ну, а без тепла на Востоке можно продержаться недолго: в полярную ночь — не больше часа, в полярный день — несколько суток. А потом лютый холод скует, свалит, убьет все живое.Нет дизелей — прощай, Восток!Все эти мысли мелькали в голове Семенова, когда он осматривал следы катастрофы. Две тоненькие, еле заметные трещины, а превратили оба дизеля в груду никому не нужного металлического лома. На первом треснула головка блока цилиндров, на втором — корпус.Оба в утиль!Не слили воду из системы охлаждения? Кто консервировал дизели в прошлом году? Лихачев был механиком!.. Нет, быть такого не может, чтобы Степан Лихачев не слил воду. Наверняка дело в другом: просто образовалась воздушная пробка, и часть воды не вышла из системы… Да еще конденсат… вот и получилось скопление влаги… Да, наверное, так, только так. А зимой, когда морозы перевалили за восемьдесят, эта беспризорная, обманом оставшаяся вода и разорвала стальные тела дизелей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40