на кабатчиху глядит, глаза протирают, глаза проверяют, так ли видит
ся, как есть?
Такой нарядности мы до той поры не видывали.
Напялила кабатчиха на себя платье само широко с бантами, с лентами, с обор
ками, со вставками, с крахмалеными кружевами.
Оделась широко. А кабатчихе все мало кажет. Нарядов много, охота всеми пох
вастать. Попробовала она комоду с нарядами и шкап платяной на себя взвал
ить, да силы не хватило ташшить.
Придумала-таки кабатчиха, как народ удивить. Себе на бок по пятнадцать пл
атьев нацепила для показу нарядностей запаса.
На голову надела медной таз для варки варенья. Оно верно: посудина у нас в
деревне редкостна, Ц пожалуй, всего одна.
Медной таз ручкой вперед, малость набок. На таз большой цветошник с живым
и розанами поставила, шелковой шалью подвязала.
Под мышкой у кабатчихи охапка зонтиков и парусолей.
Это ишшо не все. Перед самым праздником кабатчик привез из городу больши
часы стенны. Часы с боем, с большим маятником. Народ этой обновы ишшо не ви
дал, ишшо не знал.
Кабатчиха и часы на себя налепила. Спереду повесила. Идет и завод вертит, н
а громкой бой заводит.
Маятник из стороны в сторону размахиват. Народ увертыватся, едва успеват
отскакивать.
Пришла пора часам бить. Зашипело. Мы думали, кабатчиха на горячу сковород
у села. Шипит громко, а пару не видать и жареным не пахнет.
Часы отшипели и ударили бой частым громким звоном, в один колокол и на всю
Уйму.
Как сполох ударили.
Вольнопожарны услыхали, мешкать не стали, выташшили вольнопожарну маши
ну с двенадцатью рукавами. В кабатчиху воду стекой пустили из двенадцати
рукавов.
Раз бьют сполох Ц значит, заливай.
Кабатчиха зонтики, парусоли растопырила, от воды загородилась, домой итт
и поворотилась. Она бы ишшо погуляла, да наряды носить на своих больших те
лесах устала и промялась, есть захотела.
Часы все ишшо бьют, вольнопожарна машина воду из двенадцати рукавов все
ишшо льет.
Перед кабатчихой разлилась лужа большашша, широчашша, глубочашша Ц во в
сю ширину улицы. Лужу не обойти, не перескочить.
Робята догадались, лодку приташшили, перевоз устроили. Цену брали по коп
ейке с человека.
Кабатчиха, чтобы маятнику не мешать, мелкими шажками шла, к перевозу приш
агала:
Ц Везите меня на ту сторону, мне-ка обедать пора!
Робята ей и говорят:
Ц С тебя, богачихи, копейки одной мало, плати по грошу с пуда. Как раз гриве
нник и будет.
Кабатчиха носом дернула, медным тазом на голове блеснула, розанами живым
и махнула:
Ц Я с мелкими деньгами не знаюсь. У меня деньги только крупны, сама мелка
монета рупь. Сдачи давайте четыре двое гривенных и один гривенник. И сдач
у за мной несите до дому, как я мелких денег в руки не беру.
Где робятам эстолько сдачи набрать?
Ц Хошь, дак садись за весь целковой, а не хошь Ц жди, ковда лужа высохнет!

У кабатчихи от злости волненье произошло, от голоду в животе заурчало. От
дала рупь.
Тут поп Сиволдай, как по сговору, как по заказу, явился. От праздничных сбо
ров-доходов поповска широка одежа, как амбар, раздулась: карманы, как чемо
даны. Поп руки воздел и запел:

Вот как я вовремя, в пору посп
ел, Ц
Как в иголку вдел!
Кабатчиху за рупь везите,
За тот же рупь
И меня перевезите!

Сиволдай с кабатчихой в лодку разом сели. Лодка булькнула и на дно ушла.
В большой праздник, да посередке деревни, да при всем честном народе поп д
а кабатчиха в лужу сели.
Сели от тяжести богатства, которо на них.
Сиволдай руками, ногами воду бурлит, вода через край пошла. Часы маятнико
м размахивают, воду выплескивают. Вода вскорости вся ушла.
На улице только мокро, грязно место, а в нем Сиволдай с кабатчихой сидят, н
а два голоса кричат, чтобы их вызняли.
Мы бы и вызняли, да об попа, об кабатчиху свои одежи пачкать пожалели.
Крик полицейски услыхали, прибежали. Поглядели, обрадели.
С кабатчихи часы сташшили, все наряды скрутили, себе под мундиры накрути
ли. У попа евонны доходы, праздничны сборы отобрали.
Попа с кабатчихой из лужи подняли, домой увели, грязный след замели.
Ну, это дело ихно, полицейско, нам оно посторонне.

Громка мода

Сидел я на угоре над рекой, песню плел, река мимо бежала, журчала, мне помог
ала. Мы с рекой в ладу в согласье живем. Песню плету, узоры выплетаю. Вдруг в
ывернулся пароходишко прогулошной: городских гуляк возит для проветри
ванья. Пароходишко свистком, скрипучим визгом меня с песни сбил, я песню п
отерял на тот час. Я осердился, бечевкой размахнул, свисток сорвал, в тряпк
у укутал его Ц и не слышно. Прихожу домой, а у нас франтиха-модница в гостя
х сидит, из городу приперлась, чаи пьет. Гостья локти расставила, пальцы ра
стопырила для особого модного фасону, чашку в двух перстах едва держит и
чай выфыркиват. От своей нарядности важничат и меня зовет:
Ц Присядь со мной рядышком, песенной выдумшшик!
Ц От сижанки я. На ногах постою да по избе по хожу.
С ней, модницей-франтихой, рядом-то не очень сядешь Ц така она широка. Коф
та вся в оборках, рукава пузырями, а юбка двадцать три метра в подоле. Эка м
одность никудышна, не по моему ндраву. Я сзаду подошел и под кофтенны обор
ки, в юбошны складки свисток визжачий прицепил, тряпицу сдернул и сам отс
кочил.
У модницы как засвистело! Она руками и так и сяк Ц не униматся Ц свистит.

Тут гостья выскочила.
Ц Извините, мне недосужно боле в гостях сидеть, у меня в середке какое-то
расстройство, я к фершалу побегу.
Бежит франтиха по деревне, пыль разметат, кур пугат, а свисток вывизгиват
на ходу ишшо звонче.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120