Неужели ты не заметил?Флетч покачал головой.– Такая же хорошая, как эта?– Еще лучше.Флетч перевел взгляд с изображения Пако на лицо девушки.– Никакой ложной скромности. Мне нравится такой подход.– Я знаю, что у меня хорошо получается, – просто сказала Саманта. – Сначала это было хобби, способ убить время, но потом все изменилось.– И что же это для тебя сейчас?– Удовольствие, радость творчества, возможность почувствовать, что ты что-то можешь. То же, что и для тебя твоя работа. – Она пожала плечами. – В общем, творческий процесс.– Все понятно. Но знаешь, моя работа ведь, кроме того, дает мне средства для безбедного существования, а карьера скульптора нечасто приносит доход. Ты ведь собираешься стать скульптором?Саманта кивнула.– Но мне не нужно много денег. – Она невесело усмехнулась. – Как ты уже понял, за последние шесть лет я неплохо научилась обходиться без них.Флетч угрюмо поджал губы.– Тем более не стоит голодать и влачить свои дни в нищете теперь, когда пришло время выбраться с этого чертова острова.– Но время покинуть Сент-Пьер еще не пришло. Надо вызволить отсюда Пако. А потом можно будет думать о своем будущем. Мне столько всего надо сделать. Закончить школу, найти подходящий художественный колледж.Флетч медленно поставил статуэтку на землю.– Так ты по-прежнему собираешься остаться?– Ну конечно. Ничего ведь не изменилось. Пако по-прежнему требуется моя помощь. У меня нет причин менять принятое решение.– Нет причин. Если не считать того, что ты смертельно испугана и что тебя могут убить. – Голос его стал резким и неприятным. – Неужели твой драгоценный Пако захотел бы, чтобы ты рисковала ради него своей жизнью?– Конечно, не захотел бы, но я все равно должна это сделать. Пако – мой друг.– Ничего ты не должна, – теперь в голосе Бронсона звучала едва сдерживаемая ярость. – Кроме одного – забраться сегодня вечером в вертолет и улететь отсюда.Саманта покачала головой, глядя на него глазами, полными печали.Руки Флетча непроизвольно сжались в кулаки.– К чему, черт побери, это дурацкое упрямство? Я ведь дарю тебе жизнь. Возьми ее!– Он мой друг, – упрямо повторила Саманта, переводя взгляд на воду. – Пожалуйста, не будем больше говорить об этом. Мы поссоримся и все испортим. У нас ведь так мало времени, прежде чем…– Все испортим! Ты говоришь так, словно у нас… – Он остановился, втянул в легкие побольше воздуха и приказал: – Вылезай-ка оттуда и вытирайся.– Я собиралась помыть голову.– Забудь об этом. Здесь слишком холодно. Еще простудишься.– Я могу обсохнуть у костра.– Саманта. – Взяв из ведра дыню, Флетч достал нож, чтобы разрезать ее. – Я пытаюсь не поддаваться своим эмоциям. Но лучше тебе не спорить со мной.Удивленно посмотрев на Флетча, девушка медленно вышла из пруда и начала вытираться.– Я не простужусь, – тихо сказала она, беря с земли одежду. – Я привыкла…– Я устал слушать, как ты привыкла жить в этих ужасных условиях, – голос Флетчера был подобен раскату грома. – Ты начинаешь меня утомлять.– Вот как? – Саманта изо всех сил старалась не показать, как ей больно слышать это. – Мне очень жаль. Надеюсь, ты не подумал, что я жалуюсь.– Ничего я не подумал, – угрюмо пробормотал Флетч. – Я уже понял, что, когда имеешь дело с такой безмозглой идеалисткой, лучше ни о чем не думать. – Подняв глаза и увидев лицо девушки, он невольно осекся. – И не смотри на меня так. Ты действительно безмозглая идиотка, которая готова сама положить голову на плаху.Саманта сглотнула слюну, борясь с подступившими слезами.– Наверное, ты прав.– Я наверняка прав! – Он внимательно посмотрел на Саманту. – Не вздумай плакать!– Вовсе не собиралась…– И правильно. Большие грозные партизаны не плачут никогда. Они слишком сильные и закаленные… Ты ведь сама говорила. Не хочешь ли снова похвастаться своей неженской силой?– Нет. – Не глядя на Флетча, Саманта застегивала пуговицы на рубашке. – Не думаю.– Тогда иди ешь.– Хорошо, – Саманта босиком пересекла пещеру и села возле костра, стараясь не смотреть на Флетчера. Взяв из его рук кусок дыни, она рассеянно смотрела на него, понимая, что не сможет проглотить ни кусочка, пока в горле ее стоит этот отвратительный ком, а к глазам подступают слезы.– Ну, что же ты сидишь? Почему не закричишь, не поспоришь со мной? – хрипло произнес Флетч. – Почему не скажешь, чтобы я убирался к чертовой матери?Саманта покачала головой, по-прежнему не поднимая на него глаз.– Потому что я не хочу, чтобы ты убирался к чертовой матери, – дрожащим голосом произнесла она. – Не знаю, почему ты так рассердился. Наверное, я чем-то обидела тебя.– И теперь ты позволяешь обижать тебя? Что-то вроде компенсации? Как ты можешь быть такой? У тебя совсем отсутствует инстинкт самосохранения?– Вовсе нет. Просто я считаю, что не обязательно обижать кого-то, чтобы защитить себя. Многие люди сами причиняют себе куда больший вред, чем способны причинить окружающие. – Девушка подняла наконец глаза, и Флетч увидел застывшие в них слезы. – Разве не так, Флетчер?Он долго смотрел на нее, ничего не говоря, затем воскликнул:– О, боже, – и поднял за подбородок ее голову, чтобы лучше видеть лицо. Саманте показалось, что в глазах его, полных невыразимой нежности, мелькнуло что-то, похожее на страх. – Боже правый, что же мне делать с тобой, Саманта?– Будь моим другом, – прошептала девушка. – Неужели это так сложно? Мне очень нужен сейчас друг.– Это гораздо сложнее, чем ты думаешь, – серьезно произнес Флетч. – За последние годы я редко заводил друзей. И, пожалуй, никогда среди женщин.– В тебе говорит мужской шовинизм, – пошутила Саманта, улыбаясь сквозь слезы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44