Я не вижу ни одного жеста, не слышу ни малейшего звука… Какая железная дисциплина царит здесь!!
— Напротив, Шин-Чунг, — заметил Та-Лао-Йе на ухо своему новому другу.
— Наши дети даже не знают, что вы называете дисциплиной.
— Отчего же происходит в таком случае эта неподвижность, это мертвое молчание, словно все дети находятся в состоянии каталепсии?
— Да очень просто, — оттого, что они спят.
— Спят?!. В школе-то?
— Да, спят! Учение детей во время их сна у нас считается самым употребительным средством, чтобы укрепить в молодом мозгу, притом без малейшего утомления, всевозможные знания. Но вы послушайте, пожалуйста, учителя.
Синтез обратил внимание на преподавателя. Последний говорил тихо, подобно всем своим соплеменникам, но в то же время очень быстро, как будто хотел в самое короткое время наговорить как можно больше. Заметив посетителей, он дружески кивнул головою Та-Лао-Йе, а на Синтеза взглянул с большим удивлением. Казалось, он спрашивал себя, что может иметь общего с «мозговыми» людьми этот гигантский Мао-Чин с седою бородою, к которому его спутники, видимо, относились с почтением.
Учитель терялся в догадках, тем не менее, по знаку Та-Лао-Йе, снова принялся за свой урок — космографии, как понял Синтез, уловив несколько слов из быстрой речи профессора. Прислушавшись внимательно, ученый узнал даже, что говорят о планетах нашей солнечной системы, именно о Марсе. Профессор с мельчайшими подробностями описал обитателей этой планеты, их нравы и обычаи, их историю, цивилизацию, промышленность.
Чем более слушал Синтез, тем более удивлялся, как это «мозговые» люди имеют точные сведения не только об очертании планеты Марса, но об ее жизни, как будто до Марса громадное расстояние в 320000000 верст для них не существует.
Заметив удивление своего гостя и узнав причину его, Та-Лао-Йе предложил гостю самому присутствовать при обмене сношений между Землею и Луною. По его словам, жители планет уже давно находятся в общении друг с другом.
— А скоро это будет? — спросил Синтез, с невольною дрожью при мысли о том громадном расстоянии, какое отделяет нашу планету от ее спутника.
— Мне кажется, лучше подождать ночи, — с улыбкою отвечал старец.
— Хорошо! — проговорил Синтез.
— Я намерен показать вам весь наш мир, так новый для вас, — продолжал Та-Лао-Йе, — и постараюсь сдержать свое обещание. С этой целью я выработал подробный план нашего путешествия. Мы осмотрим все, что может интересовать вас, а потом вы сможете специально изучить тот или другой предмет, который особенно привлечет вас к себе.
— Совершенно согласен с вами, Та-Лао-Йе. Теперь мне хотелось бы еще послушать вашего профессора.
Но урок кончился: «мозговые» люди, как видно, строго держались гигиенических правил и избегали мозгового переутомления. Учитель прервал свою речь, просто сказав ученикам:
— Встаньте!
Мгновенно со всех концов обширной залы раздались радостные крики, представлявшие поразительную противоположность с царившим раньше безмолвием. Школьники вскочили со своих скамеек, вспрыгнули на воздух и завертелись там, подобно мячикам. Потом один за другим они стали быстро улетать через широкую дверь. Через минуту зала опустела; в ней остался только учитель, Та-Лао-Йе, Синтез и их четыре спутника.
— Ну-с, Шин-Чунг, — с торжествующей улыбкою обратился к Синтезу старичок в очках. — Что вы думаете о нашем методе преподавания? Можно ли достигнуть больших результатов как-нибудь иначе?
— Я думаю, — думаю, что понял ваш метод.
Та-Лао-Йе с глубоким удивлением посмотрел на своего собеседника.
— Это невозможно! Каково бы ни было ваше знание, какова бы ни была ваша прежняя цивилизация, я все-таки не могу допустить, чтобы ваши современники знали принцип, на котором основана наша система преподавания.
— Однако, он был известен еще во второй половине 19 века. Я сейчас объясню вам. Когда ваши дети придут в школу и займут свои места, учитель говорит им: «усните»! Так как они приучены к этому с самого раннего возраста, то усыпление происходит почти мгновенно. Дети впадают в особое состояние, похожее на сон, с тем лишь отличием, что во время его дух и тело их вполне подпадают влиянию того лица, которое сказало: «усните». Так ли у вас?
— Совершенно так, — отвечал удивленный Та-Лао-Йе. — Продолжайте, пожалуйста.
— Когда ученики впадут в подобное состояние, между ними и учителем образуется как бы нервный ток, на все время их сна. Что же остается делать учителю? Он читает или рассказывает свой предмет, а слушатели, подчиняясь его влиянию, не пропускают ни одного слова из его речи, так как находятся в самых лучших условиях для восприятия чужих мыслей. При таких условиях даже самые ленивые ученики станут внимательно слушать учителя по той простой причине, что они не могут делать ничего другого: мозг без их ведома усваивает мысли учителя. Это, впрочем, только подготовительный труд. Когда лекция кончится, учитель внушает своим слушателям помнить, по пробуждении, все, что было им произнесено. Этот способ, изумительный по своей простоте, представляет то неоспоримое преимущество, что избавляет преподавателей от утомительного труда биться с неразвитыми учениками и ускоряет учение. Подобные явления были известны в наше время под именем гипнотических. Я сам производил много опытов по этому предмету.
— Однако, Шин-Чунг, это открытие — сравнительно очень недавнее, так как наши более древние книги, считающие себе 7000 лет, еще ничего не говорят о нем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20