Если маг попал в критическую ситуацию, когда ему приходится соображать быстро, это говорит только о том, что он – плохой маг.
Дон Исидро утверждает, что для мага не должно существовать неожиданностей. Хороший маг просчитывает свои действия на двадцать ходов вперед. Великий – на сотню.
– Вы говорили, что Роальдо Вырви Глаз остановил сердце дракона заклинанием? – уточнила леди Ива.
– Да.
– А вы знаете это заклинание?
– Знаю, – сказал я. – Но моих магических сил не хватит, чтобы направить его против дракона. Я могу остановить сердце человека… или орка. Для того, чтобы вызвать инфаркт у дракона, таких магов, как я, потребуется человек пять. И в этот момент мы не сможем поддерживать какие-то другие заклинания, например, защитные, что сделает нас для дракона легкой добычей.
– Я не совсем понимаю, что вы хотите сказать…
– В мире существует определенное количество магической энергии, – сказал я. – Некоторые называют ее маной, некоторые называют ее кли… В общем, названий у нее много. Маг – это человек, способный накапливать магическую энергию внутри себя и направлять ее во внешний мир в виде заклинаний. Могущество мага определяется максимальным количеством энергии, которую он может в себе накопить. От этой энергии напрямую зависит количество и качество заклинаний, которыми способен оперировать каждый конкретный маг. Заклинания можно условно определить на пять уровней в зависимости от количества потребляемой ими магической энергии. Роальдо Вырви Глаз был уникумом, который мог оперировать двумя заклинаниями первого уровня одновременно. При помощи одного такого заклинания он и прикончил дракона. Второе не позволило дракону прикончить его.
– А каким количеством заклинаний можете пользоваться лично вы?
– Пятью заклинаниями третьего уровня, или одним – второго, – сказал я. – Четвертый и пятый уровни почти не требуют маны, поэтому я могу выдавать их на-гора. Впрочем, это же может делать и любой оркский шаман. Пятый уровень – это даже не искусство. Дайте мне пару недель, и я обучу заклинанию пятого уровня любого человека.
– Кстати, я заметила, что у вас нет посоха, – сказала леди Ива. – Хоть волшебная палочка у вас есть?
– Нет, – сказал я. – Посох или волшебная палочка – это магические артефакты, способные накапливать энергию независимо от мага, и их можно использовать для пары заклинаний. Но… ношение посохов считается среди чародеев дурным тоном. Это как признание собственной неполноценности.
– Что вы хотите сказать?
– Когда вы видите человека с костылями, вы сразу понимаете, что он – калека. Посохи, палочки и прочие артефакты – это костыли для мага.
– А как же Оберон Финда…как там дальше, и его волшебный меч?
– Повелитель Молний – это магия иного порядка, – сказал я. – И потом, Оберон был просто обязан носить меч. Это был символ высшей власти среди эльфов. Даже не знаю, чем они заменили его после пожара.
– Выковали новый, – предположила леди Ива.
– Полагаю, все не так просто, – сказал я.
– Неужели великий магический артефакт мог так просто расплавиться в огне?
– Не знаю, – сказал я. – Должно быть, эльфы перевернули все пепелище в поисках меча, но так ничего и не нашли.
– Наверное, это было для них страшным ударом.
– Наверное, – согласился я.
Ее интерес к эльфам был мне вполне понятен. Эльфы появились в мире раньше людей, и человечество привыкло считать их существами высшего сорта. Но эльфы достигают своего хваленого совершенства только благодаря долгой жизни. Если человек будет оттачивать какое-то умение в течение пары веков, он тоже сможет добиться вершины мастерства.
Один мой друг детства пытался доказать этот тезис, оттачивая мастерство плевать в цель вишневыми косточками. Через два месяца занятий он уже мог попадать в пролетающую мимо птицу. Если бы его мать не прекратила занятия, отдав мальчика в подмастерья кузнеца, где у него не осталось свободного времени для тренировок, к моему возрасту он наверняка мог бы доплюнуть хоть до Луны.
Я думаю, что эльфы ничуть не хуже и не лучше людей. Они просто другие. Точно так же, как орки, гномы или гоблины. Один отдельно взятый эльф может быть лучше отдельно взятого человека. Или хуже. Сравнивать же подобным образом столь непохожие друг на друга расы просто неэтично.
Мое отношение к жизни можно выразить фразой «живи сам и не мешай жить другим». Поскольку дон Исидро занимал более активную жизненную позицию, наши с ним пути разошлись около года назад. Мой наставник – маг старой школы. Он считает, что чародеи должны помогать людям даже вопреки собственному желанию этих людей. Я же делаю только то, за что мне платят. Так оно гораздо спокойнее.

Вечером мы остановились на отдых. Я стреножил лошадей, развел костер и приготовил нехитрый ужин, после чего мы заползли в свои спальные мешки и пожелали друг другу спокойной ночи. Я настолько вымотался после целого дня в седле, что сразу же заснул, хотя и не привык ложиться так рано.
Зато проснулся я тоже рано. Сбегал в кустики, сварил кофе, закурил трубку и стал ждать пробуждения леди Ивы. Я не являюсь тонким знатоком этикета, и потому просто не знаю, каким образом положено будить женщин ее круга. Даже если они спят на земле в спальных мешках.
Второй и третий день путешествия были похожи на первый, как горошины из одного стручка. Наши скакуны покрывали расстояние, мы сидели в седлах, иногда переговаривались, иногда молчали. К вечеру мы выматывались настолько, что еле заползали в свои спальные мешки. По-моему, я натер на заднице огромную мозоль.
Еще немного, и я начну ненавидеть лошадей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92