Звали его Йокум Стисен; это был могуществ
енный человек, и богат он был несметно. Говорили, что он по рождению был из
крестьян. Пастор охотно наведывался в Раннхольм, и не станем же мы кидать
камень в человека за то, что его тянет к богатеям. В доме, где есть чем подко
рмиться, всегда толкутся те, кто только может придумать повод для визита.
Но помещика всегда так и подмывало унизить пастора; он, например, заставл
ял пастора нести впереди себя свечу. А надобно признать, что приходская п
аства Ц это как раз те из малых сих, кого гневить не следует. В народе ходи
ло много толков про то, как глумятся над пастором в поместье Йокума Стисе
на, когда он там бывает; это было просто непристойно. Его заставляли благо
словлять трапезу, когда собутыльники хозяина сидели за столом, обжирали
сь и резались в карты. Ну, это ладно, благословение еще никому вреда не при
носило, но они покушались на пасторское достоинство, а это уж непозволит
ельно. Однажды они заставили одну из служанок опрокинуть пастора навзни
чь и усесться ему на голову Ц фу, срам какой! Обходить поместье Раннхольм
стороной пастор не мог Ц не так уж он был богат. К тому же он не всегда и зам
ечал, что над ним потешаются.
Но послушайте, что было дальше. Однажды в Раннхольме затеяли попойку. За с
толом были одни мужчины. Йокум Стисен всегда созывал полон дом барышнико
в и тому подобного сброда; они пили и дулись в карты, пока не засыпали тут ж
е, за столом. Оно, конечно, негоже пастору бывать на таких сборищах, так что
оправдывать господина Манволя никто не станет, но все-таки он был там. Спе
рва все накинулись на еду, и пастор не отставал от других, а потом прочел м
олитву, держа в руках псалтырь Хольмблада. Тут помещику взбрело в голову
похвастать перед честной компанией своим скотом, и все отправились на ск
отный двор. Йокум Стисен откармливал бычков; что ни год сотни голов скота
переправлялись на юг из его поместья. На скотном дворе грязи было по коле
но, и пастор отказался идти туда в своих лакированных сапогах.
Ц Надевай тогда мои деревянные башмаки! Ц сказал помещик, усмехаясь. Он
ткнул пальцем в башмаки, стоявшие в сенях, и вся компания пришла в восторг
от этой шутки, потому что башмаки были непомерно большие, прямо-таки гром
адные были башмаки.
В нынешние времена деревянные башмаки, какие носили когда-то, почти нигд
е не встретишь. Теперь больше в ходу деревянные башмаки с кожаным верхом.
Ну а тогда таких в помине не было. Башмаки были громадные, а чтобы они не ра
стрескались, их оковывали железными скобами. Башмаки Йокума Стисена был
и особенно велики, потому что сам он был здоровенный детина с громадными
ножищами. Башмаки его были ни дать ни взять деревянные корыта, обитые жел
езом.
Пастор покосился на них. Отъевшиеся зубоскалы так и покатились от смеха.
Но пастор все-таки надел башмаки! Он словно хотел преподать им урок крото
сти. Затем все отправились осматривать быков. Тщедушный пастор тащился и
шаркал башмаками; он, точно ребенок, мог вертеть в них ногами во все сторо
ны.
Шутки так и сыпались на пастора. Говорили, что падение в навоз ему не грози
т, потому что ноги у него тяжелее туловища. Говорили, что в таких корытах о
н, дескать, сможет переплывать реку, как на плоту… В общем, глумились как т
олько могли.
И тут Йокум Стисен закричал, что ежели пастор сможет дойти в таких деревя
нных башмаках до Гамбурга, то он отдаст ему поместье Кнуструпгор.
Ц Это пари? Ц быстро спросил пастор.
Ц Выходит, так! Ц загоготал Йокум Стисен, а остальные пришли в восторг, в
идя, как дурачат пастора.
Ц Вы слышали? Стало быть, вы все свидетели, Ц сказал господин Манволь.
Он вошел в сени, скинул с себя башмаки и отправился домой. Вся компания чут
ь не лопнула от смеха. Правда, Йокум Стисен был немного озадачен; ведь паст
ор ухитрился обернуть шутку в серьезное дело и с тем ушел.
И вот к вечеру, после того как гости просидели за картами часа четыре, они
увидели господина Манволя, который въезжал во двор в своей голштинской к
оляске. Мадам тоже была тут! Пасторский батрак сидел на козлах за кучера. Ч
то бы это значило? Когда все выбежали во двор, то увидели, что коляска наби
та хлебом, мясом и другими припасами; был тут и бочонок пива. Пастор потреб
овал, чтобы ему вынесли большие деревянные башмаки. Он готов отправиться
в путь.
Йокум Стисен не на шутку растерялся. Сперва он стал просить прощения, пот
ом предложил изрядный денежный выкуп, если пастор откажется от задуманн
ого. Но господин Манволь твердо стоял на своем и не дал соблазнить себя си
ницей в руках вместо журавля в небе. Мы ведь всегда должны стремиться к бо
льшой цели. Отказаться от пари Йокум Стисен не мог, тому было слишком мног
о свидетелей. Он надулся, как индюк, ругался, грозился и обзывал пастора са
мыми обидными словами. Что ж, и это иной раз приходится стерпеть, ведь верн
о? Тщедушный пастор твердо решил пройти свой крестный путь. Как ему удало
сь подбить на это мадам, сказать трудно, а может, она на сей раз и сама увиде
ла, что не такую уж глупость затевает ее дуралей? Во всяком случае, она был
а так же непреклонна, как и он.
Ради имения Кнуструпгор можно было пойти на любую, даже самую сомнительн
ую сделку.
Вот когда Йокум Стисен попался на крючок! Кое-кто пытался образумить пас
тора. Ну на что это похоже?… Какая странная причуда! Ведь он вмиг лишится с
воего места, предупреждали его. А он знай себе требовал деревянные башма
ки, ему не терпелось приступить к самоистязанию. Тогда, чтобы поколебать
его, присутствующие прибегли к насмешкам.
1 2 3