Голова его совсем замёрзла.
- Огонь! Пли! По воротам! - скомандовал он, раздавая своим разбойникам направо и налево оплеухи, чтобы они поскорее двигались. Разбойники зашевелились и начали стрелять во все стороны. Они потратили все свои патроны, превратив городские ворота, украшенные позолоченными коронами (ведь это были ворота города Королей!) в решето. Теперь сквозь ворота можно было спокойно заглянуть в город.
Раз ворота перестали существовать, следовало наступать дальше.
- Стройся! - скомандовал атаман. - Пойдем наказывать непокорных. Запевай! - И разбойники закричали, что есть мочи, надеясь этим испугать королей.
Они решительно приблизились к воротам и остановились. Если королишки напуганы, отчего же они не открыли ворота? Разбойники переминались с ноги на ногу, не решаясь двинуться дальше.
- А где наш королишка? - завопил кто-то в передних рядах. - Пускай он пойдёт и откроет.
Короля вытолкнули вперёд.
- Эй! - крикнул он. - Это я. Триста Тридцать Третий!
Ему никто не ответил. Король потрогал ворота. В них были такие огромные дыры, что свободно проходила рука.
Король оглянулся. Разбойники грозили ему пистолетами, кинжалами и саблями. Король засунул руку в дыру и отодвинул засов.
- Открывай! - рявкнул атаман, и король распахнул створки.
- Запевай! - снова гаркнул атаман, и разбойники с песней двинулись в город. Ведь с песней идти не так страшно. И чем сильнее крик, тем быстрее у противника уходит в пятки душа. Поэтому разбойники старались вовсю.
Но звуки песни вдруг смолкли. Слова застряли в глотках, ибо случилось нечто невероятное.
Через распахнутые ворота на разбойников ринулись дикие, совершенно дикие животные.
Выставив рога, с налитыми кровью глазами звери налетели на разбойников, сея панику.
Разбойники закричали, заплакали, зарыдали. Прикрываясь кто чем мог, они бросились бежать в разные стороны.
Когда клубы пыли рассеялись, на поле боя осталось только оружие. Разбойников и след простыл. Вслед им неслось победное "Мэ-э-э!".
А короли хворостинами принялись загонять коз обратно в город. Они пересчитывали их до вечера, чтобы всех до единой вернуть хозяевам. И вечером козлиный полк отправился домой в соседний город. А короли с лёгким сердцем запели свою народную королевскую песню, сначала как следует починив городские ворота. Теперь вместо корон на них красовались две головы с рогами в честь великой победы над врагом.
15. Пустая карета
Разбойники разбежались кто куда, и Триста Тридцать Третий убежал вместе с ними, но в свою сторону. Королю в схватке удалось сохранить корону, хотя и помучил его неизвестный дикий зверь: корону пришлось держать обеими руками. Ведь ничего дороже теперь у короля не было.
Неудачное наступление совсем его расстроило. Теперь он никак не мог вернуться в город Королей: там его считали предателем. А разбойники убили бы его, мстя за свою неудачу. И во всех бедах короля виноват был непокорный город. Поэтому Триста Тридцать Третий поклялся разрушить ненавистный ему город Королей.
"Подлые короли! - думал он. - Нежитесь там в мягких постелях, а я, истинный самодержец, бездомным бродягой слоняюсь по пыльным дорогам".
Совсем выбившись из сил, он сел на пригорок и задремал. Мягкий мох заменил ему кресло былых времен.
Король уже почти спал, когда на дороге послышался шум. Он приоткрыл глаза и тут же закрыл их, думая, что это ему снится. Но потом заставил себя снова взглянуть: очень уж странным показался сон.
По дороге ехала карета, запряжённая четвёркой лошадей. Ни кучера, ни пассажира в карете не было. Такой роскошной кареты король никогда в жизни не видел, а ведь он когда-то тоже имел королевский выезд. На дверце кареты была выбита корона чёрного цвета.
- Это судьба! Счастье привалило мне! - прошептал король и бросился наперерез карете.
Он на ходу широко распахнул дверцу и прыгнул на сиденье. Но едва он повернулся, чтобы дверцу захлопнуть, как кто-то сильно пихнул его вон. Король полетел вверх тормашками, а карета остановилась.
Жалкий, истерзанный король растянулся на земле у самых колёс. Он боялся пошевелиться. Злая судьба снова приготовила ему испытание.
В окне кареты показалась морщинистая рука, украшенная перстнями. Рука повелительно щёлкнула пальцами.
Король приподнял голову и с опаской посмотрел на неё. Рука поманила его пальцем.
Король вздохнул, поднялся и осторожно приблизился к дверце.
Из кареты высунулась голова старика. Что-то зловещее было в каждом его движении, в изгибе бровей, в крючковатом носе. - Ты что, деревенщина, себе позволяешь? - проворчал старик.
- Я король, - прошептал Триста Тридцать Третий. Но даже едва слышный шёпот Старик разобрал и взъярился ещё пуще.
- Ты был королём, а я король всегда! - прошипел он, надуваясь, словно жаба. - Стоило мне задуматься и исчезнуть из виду, как ты сразу решил прикарманить чужую карету. Ты вор, а не король! Ладно, я готов тебя простить и не лишать головы. Мне как раз нужен кучер.
- Я? Кучер? Да как же это возможно? - Ничего сложного нет, не бойся. - Старик решил, что король просто боится не справиться. Он опять щёлкнул пальцами, и на короле появилась шитая золотом ливрея. Что-то произошло и на его голове.
- Моя корона! - схватился за голову король и обнаружил круглую шапочку, на которой золотом была вышита корона.
- В одной карете не может быть двух королей! - ухмыльнулся старик.
Король хотел ему возразить, но, встретившись взглядом с незнакомцем, смолчал.
- Полезай на козлы. Я и так задержался. И вообще без кучера заблудился. Заехал в какую-то чужую страну. Правь прямиком к Матильде Озёрной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22