ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Не находите?
– Хорошо бы ее сначала помыть как следует в ванне, – рассеянно продолжал Рудольф. – Даная в России? Смешно…
– Я скажу, чтобы старик баню истопил, – сказал Михеев. – Впрочем, пусть она сама затопит. Хорошая русская баня с паром и веником – это прекрасно.
– Бог мой, как я соскучился по кафельной ванне! – мечтательно сказал Бергер. – Вы знаете, Михеев, у этих русских женщин даже нет приличного, тонкого белья. Хоть пиши в Берлин Минне, чтобы свое прислала… – Он коротко хохотнул. – Минна – это моя жена.
– С простонародья что возьмешь? В Андреевке фельдшер без медицинского образования, завклубом ходит в смазных сапогах и говорит: «Наше вам!» Ни одного интеллигентного человека, сплошное хамье! – заметил Михеев. – Удивляюсь, что медведи по улице не ходят!..
Глава двадцать шестая
1
К вечеру занепогодило, белесая пелена облаков заволокла большую часть неба. Ледяной ветер гонял по проселку листья, шуршал в мертвой траве, на огородах высились кучи ржавой картофельной ботвы. На жердине забора покачивался глиняный кувшин. Десятка два изб тоскливо глядели немытыми стеклами на небольшую речку, за которой виднелся порыжевший луг. На пригорке громоздился длинный деревянный скотник, вместо стекол в рамах желтели свежие доски, у обоих выходов возвышались кучи навоза. За скотником сквозил, просвечивая, смешанный лес.
Два конвоира неспешно шагали навстречу друг другу вокруг скотника, крепкие, с короткими голенищами сапоги смачно вязли в навозной жиже. Пленные – шестьдесят восемь человек – лежали вповалку, запах навоза перемешался с запахом пота. Уставшие за длинный переход люди почти не шевелились, многие уже провалились в неспокойный сон, другие негромко переговаривались. Слышно было, как чавкали снаружи сапоги охранников, да протяжный стон колодезного ворота врывался в отрывистую немецкую речь.
Начальник конвоя вместе с солдатами расположился в самом просторном доме, хозяев выгнали вон. Перед тем как лечь спать, он еще раз обошел надежно запертый скотник, потрогал крепко приколоченные по его приказу доски на окнах и, поеживаясь в заблестевшем под дождем плаще, повернул к дому, где готовился ужин. Сегодня посчастливилось разжиться двумя гусями – их прятали в бане, – а бывает, и паршивой курицы не добудешь. Впрочем, картошки сейчас вволю, и соленые грибы к ней всегда найдутся.
Часовые разошлись в разные стороны, чтобы через несколько минут встретиться на этом же самом месте, от дождя навозная жижа запахла еще острее, подошвы сапог отрывались от нее с противным квакающим звуком. Из скотника доносился разноголосый храп, шуршала солома, кто-то жалобно стонал во сне. Услышав негромкий сдавленный вскрик, один из охранников прибавил шагу, завернул за угол, и тут же его обмякшее тело сползло по стене. Высокий мужчина опустил железный шкворень и машинально вытер пот со лба.
– Молодец, Дмитрий! – похвалил его появившийся рядом Кузнецов. – У тебя рука тяжелая, как у отца.
– Их только двое? – спросил Абросимов.
– Один черт знает, когда у них смена караула! – быстро произнес Иван Васильевич. – Надо пошевеливаться.
Дмитрий Андреевич засунул шкворень в скобу, поднатужился, и запор затрещал.
– Тише! – шикнул Кузнецов.
– Шкворень согнулся, – прошептал Дмитрий Андреевич. – Что делать?
– Давай вдвоем!
Они навалились на шкворень – из толстой балки выскочила скоба. Абросимов, не удержавшись, сунулся носом в плечо Кузнецова.
– Давай фонарик! – приказал тот.
Распахнув дверь, он осветил колеблющимся пятном света проснувшихся и сгрудившихся у выхода людей. Они слепо щурились, некоторые прикрывали глаза руками.
– Времени в обрез, – властно заговорил Иван Васильевич. – Охранники убиты, без лишнего шума все за мной.
– Господи, наши! – вырвалось у кого-то.
– Ребята, наши! Партизаны!
– Обо всем поговорим в лесу, а сейчас ни слова! – строго предупредил Кузнецов. – Двое снимут форму с убитых часовых. Командиры есть среди вас?
Одному из троих, выступивших вперед, он протянул трофейный автомат:
– Пользоваться умеете?
– Умею… Чесануть бы по этим гадам, которые нас вели… – сказал тот, бережно принимая оружие.
– Вас и всего-то двое? – удивился кто-то, присмотревшись в сумраке.
– Говорят, один в поле не воин, – усмехнулся Иван Васильевич. – А двое, как видите, уже сила!
Они быстро углубились в лес. Пленные, озираясь и все еще не веря в свое спасение, спешили вслед за Абросимовым. Шествие замыкали Кузнецов и назвавший себя старшим лейтенантом Егоров.
– Вот уж не чаяли быть на свободе! – возбужденно говорил Егоров. – Страшная это штука – плен: кажется, не такая уж и большая охрана, можно бы сговориться и напасть, но люди не верят друг другу, боятся. С двумя хлопцами договорились бежать, когда поведут через лес, но в самый последний момент охранник одного прикладом огрел по спине, так что нога отнялась, – они его пристрелили, а второй испугался…
– У вас еще будет, старший лейтенант, возможность проявить себя, – сказал Кузнецов.
2
В начале декабря 1941 года Яков Ильич Супронович зазвал к себе Абросимова.
– Ты чего же, сват, не заходишь? – упрекнул он Андрея Ивановича. – Иль мы не родственники? Загордился?
– Чем мне гордиться-то? – хмыкнул Абросимов. – Это ты развернул дело, хозяин! А я как был путевым обходчиком, так им и остался, грёб твою шлёп!
– Жить-то надо, Андрей Иванович, – говорил Яков Ильич, пригубливая рюмку со шнапсом. – Мы с тобой немцев не звали сюда, а коли наши смазали пятки салом и побегли аж до самого Черного моря, не вешаться же нам с тобой? Меня не притесняют, да и тебя пока не трогают… Жить и при них можно, вон я какую опять торговлишку развел!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213
– Хорошо бы ее сначала помыть как следует в ванне, – рассеянно продолжал Рудольф. – Даная в России? Смешно…
– Я скажу, чтобы старик баню истопил, – сказал Михеев. – Впрочем, пусть она сама затопит. Хорошая русская баня с паром и веником – это прекрасно.
– Бог мой, как я соскучился по кафельной ванне! – мечтательно сказал Бергер. – Вы знаете, Михеев, у этих русских женщин даже нет приличного, тонкого белья. Хоть пиши в Берлин Минне, чтобы свое прислала… – Он коротко хохотнул. – Минна – это моя жена.
– С простонародья что возьмешь? В Андреевке фельдшер без медицинского образования, завклубом ходит в смазных сапогах и говорит: «Наше вам!» Ни одного интеллигентного человека, сплошное хамье! – заметил Михеев. – Удивляюсь, что медведи по улице не ходят!..
Глава двадцать шестая
1
К вечеру занепогодило, белесая пелена облаков заволокла большую часть неба. Ледяной ветер гонял по проселку листья, шуршал в мертвой траве, на огородах высились кучи ржавой картофельной ботвы. На жердине забора покачивался глиняный кувшин. Десятка два изб тоскливо глядели немытыми стеклами на небольшую речку, за которой виднелся порыжевший луг. На пригорке громоздился длинный деревянный скотник, вместо стекол в рамах желтели свежие доски, у обоих выходов возвышались кучи навоза. За скотником сквозил, просвечивая, смешанный лес.
Два конвоира неспешно шагали навстречу друг другу вокруг скотника, крепкие, с короткими голенищами сапоги смачно вязли в навозной жиже. Пленные – шестьдесят восемь человек – лежали вповалку, запах навоза перемешался с запахом пота. Уставшие за длинный переход люди почти не шевелились, многие уже провалились в неспокойный сон, другие негромко переговаривались. Слышно было, как чавкали снаружи сапоги охранников, да протяжный стон колодезного ворота врывался в отрывистую немецкую речь.
Начальник конвоя вместе с солдатами расположился в самом просторном доме, хозяев выгнали вон. Перед тем как лечь спать, он еще раз обошел надежно запертый скотник, потрогал крепко приколоченные по его приказу доски на окнах и, поеживаясь в заблестевшем под дождем плаще, повернул к дому, где готовился ужин. Сегодня посчастливилось разжиться двумя гусями – их прятали в бане, – а бывает, и паршивой курицы не добудешь. Впрочем, картошки сейчас вволю, и соленые грибы к ней всегда найдутся.
Часовые разошлись в разные стороны, чтобы через несколько минут встретиться на этом же самом месте, от дождя навозная жижа запахла еще острее, подошвы сапог отрывались от нее с противным квакающим звуком. Из скотника доносился разноголосый храп, шуршала солома, кто-то жалобно стонал во сне. Услышав негромкий сдавленный вскрик, один из охранников прибавил шагу, завернул за угол, и тут же его обмякшее тело сползло по стене. Высокий мужчина опустил железный шкворень и машинально вытер пот со лба.
– Молодец, Дмитрий! – похвалил его появившийся рядом Кузнецов. – У тебя рука тяжелая, как у отца.
– Их только двое? – спросил Абросимов.
– Один черт знает, когда у них смена караула! – быстро произнес Иван Васильевич. – Надо пошевеливаться.
Дмитрий Андреевич засунул шкворень в скобу, поднатужился, и запор затрещал.
– Тише! – шикнул Кузнецов.
– Шкворень согнулся, – прошептал Дмитрий Андреевич. – Что делать?
– Давай вдвоем!
Они навалились на шкворень – из толстой балки выскочила скоба. Абросимов, не удержавшись, сунулся носом в плечо Кузнецова.
– Давай фонарик! – приказал тот.
Распахнув дверь, он осветил колеблющимся пятном света проснувшихся и сгрудившихся у выхода людей. Они слепо щурились, некоторые прикрывали глаза руками.
– Времени в обрез, – властно заговорил Иван Васильевич. – Охранники убиты, без лишнего шума все за мной.
– Господи, наши! – вырвалось у кого-то.
– Ребята, наши! Партизаны!
– Обо всем поговорим в лесу, а сейчас ни слова! – строго предупредил Кузнецов. – Двое снимут форму с убитых часовых. Командиры есть среди вас?
Одному из троих, выступивших вперед, он протянул трофейный автомат:
– Пользоваться умеете?
– Умею… Чесануть бы по этим гадам, которые нас вели… – сказал тот, бережно принимая оружие.
– Вас и всего-то двое? – удивился кто-то, присмотревшись в сумраке.
– Говорят, один в поле не воин, – усмехнулся Иван Васильевич. – А двое, как видите, уже сила!
Они быстро углубились в лес. Пленные, озираясь и все еще не веря в свое спасение, спешили вслед за Абросимовым. Шествие замыкали Кузнецов и назвавший себя старшим лейтенантом Егоров.
– Вот уж не чаяли быть на свободе! – возбужденно говорил Егоров. – Страшная это штука – плен: кажется, не такая уж и большая охрана, можно бы сговориться и напасть, но люди не верят друг другу, боятся. С двумя хлопцами договорились бежать, когда поведут через лес, но в самый последний момент охранник одного прикладом огрел по спине, так что нога отнялась, – они его пристрелили, а второй испугался…
– У вас еще будет, старший лейтенант, возможность проявить себя, – сказал Кузнецов.
2
В начале декабря 1941 года Яков Ильич Супронович зазвал к себе Абросимова.
– Ты чего же, сват, не заходишь? – упрекнул он Андрея Ивановича. – Иль мы не родственники? Загордился?
– Чем мне гордиться-то? – хмыкнул Абросимов. – Это ты развернул дело, хозяин! А я как был путевым обходчиком, так им и остался, грёб твою шлёп!
– Жить-то надо, Андрей Иванович, – говорил Яков Ильич, пригубливая рюмку со шнапсом. – Мы с тобой немцев не звали сюда, а коли наши смазали пятки салом и побегли аж до самого Черного моря, не вешаться же нам с тобой? Меня не притесняют, да и тебя пока не трогают… Жить и при них можно, вон я какую опять торговлишку развел!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213