Слишком она неуравновешенна.
— Она королева, — с горячностью возразил Джейрд. — Король на Гавайях всегда обладал абсолютной властью, и она просто хочет восстановить былые порядки.
— Это ей не удастся. Слишком поздно. Очень многие заинтересованы в быстром прогрессе цивилизации на Гавайях.
— А может быть, в том, чтобы отхватить такой лакомый кусочек, как наши острова?
— Но ведь не станешь же ты отрицать, что присоединение к Штатам принесет Гавайям пользу? Во всяком случае, это гораздо лучше, чем Китай или Великобритания.
— Гавайями должны управлять сами островитяне, — решительно заявил Джейрд, — я всегда так считал и не изменю своего мнения. Острова принадлежат тем, кто здесь живет из поколения в поколение, хотя хаоле давно пытаются прибрать эти земли к рукам.
— Сейчас в тебе заговорила кровь твоих предков-островитян, но постарайся все же быть объективным, Джейрд.
— Ничего подобного. Кровь тут совершенно ни при чем. Меня возмущает, что коренное население Гавайев в корыстных целях новых белых хозяев будет уничтожено.
— Господи, да с чего ты взял, что народ уничтожат? Революция произойдет быстро и мирно. Ни один человек не пострадает.
— Я говорю не о физическом уничтожении, а о гибели культуры. Английский язык уже все более и более теснит местные наречия. Дети от смешанных браков считают себя американцами. Традиции забываются. Чистокровных островитян осталось совсем мало. Нация постепенно исчезает. Но и физическое уничтожение тоже грядет. Ты же знаешь, сколько островитян умерло от болезней, завезенных с материка.
— Хорошо, с этим я готов согласиться. Но где же выход? Вряд ли ты одобряешь то, что сейчас творится во дворце. Королеву меньше всего занимает судьба ее народа. Она занята только одним — борьбой со своими министрами. Законодательство полностью заблокировано из-за бездарной возни политических партий. А королева даже не скрывает своего желания покончить с нашей конституцией раз и навсегда. У нее готова новая, и право голоса в соответствии с ней будет только у коренных жителей и у их супругов. Неужели это все тебя устраивает?
— Возможно, королева иногда и теряет чувство меры. Ведь ее правление с самого начала было фарсом, потому что она не обладала реальной властью. На острове распоряжались иностранцы, и королева решила изменить это положение. Как ты можешь упрекать ее за то, что она стремится сохранить власть за своим народом.
— Но Острова процветают именно благодаря иностранцам, ты и сам это знаешь, — не сдавал своих позиций Эдмонд.
— Да, но это процветание достигнуто за счет эксплуатации островитян… Все, хватит. Больше я не желаю ничего слышать о революции.
— Джейрд, подожди, успокойся! — крикнул Эдмонд вслед племяннику, но тот лишь хлопнул на прощание дверью.
Джейрд не желал говорить о политике, и дядюшке придется поискать другого собеседника.
Он уже проехал почти полпути, пока наконец не успокоился и не обратил внимание на то, что происходило вокруг. Небо заволокло тучами, порывисто налетал ветер — все говорило о приближающемся шторме. Джейрда охватило беспокойство. Его семья сейчас была в той части острова, которая больше всего страдала от разбушевавшейся стихии. Не раз уже на северном побережье шторм размывал дороги и сметал дома. Крыши уносило ураганом, деревья вырывало с корнем.
Малиа боялась штормов и в это время года всегда перебиралась в Гонолулу. Разумеется, в доме на берегу ей ничего не угрожало. Хотя не раз волны подкатывали к самому порогу, иногда даже в патио стояла вода, но внутри было безопасно. Бёркетт-старший надежно построил свое жилище, и все-таки его сын не мог не волноваться, особенно когда думал о Коринне. Она еще никогда не сталкивалась с такой непогодой на острове и не знала, как себя вести. И вряд ли будет чувствовать себя в безопасности, когда за стенами дома бушует ураган. Конечно, Акела постарается ее успокоить, но он слишком хорошо знал свою жену, чтобы надеяться на то, что она будет кого-то слушаться.
Внезапно Джейрда охватило страстное желание защитить жену. Он понимал всю абсурдность своего поведения, но поделать с собой ничего не мог и повернул лошадей на Бретания-стрит. Дома, отдав распоряжения слуге, он вскочил в седло и галопом помчался на север. Первую половину пути Джейрд преодолел легко и быстро, но затем его настиг ливень. За несколько минут он промок до костей. Теперь ехать приходилось совсем медленно: местами дорога была совершенно размыта. Поля были затоплены, на дороге стояли завязшие и брошенные повозки и экипажи. Джейрд спустился к берегу. Океан бушевал, и, видимо, уже не первый день. Волны высотой в двадцать футов разбивались о берег и заливали всю округу.
До дома Джейрд добрался уже глубокой ночью. Свет горел только в окне кухни. Осмотрев двор, Джейрд вздохнул с облегчением. Волны сюда не докатывались. Земля размокла от дождя, но никаких разрушений заметно не было. Акела, как всегда, хорошо подготовилась к зиме. Садовая мебель давно спрятана, большие окна, выходящие в сторону океана, закрыты ставнями.
Джейрд сразу прошел в свою спальню, но она была пуста. Захватив пару полотенец, он вышел на кухню, где застал тетушку и сестру, неторопливо потягивающих шоколад. Увидев брата, Малиа вскочила и, бросившись ему на шею, разрыдалась. Она плакала как ребенок, всхлипывая и повторяя его имя.
— Ну, ну, Малиа, что с тобой! Что за потоп ты тут устроила! Ничего страшного ведь не случилось! Разве это первая буря, которую ты видела? Ты же знаешь, в доме у нас безопасно.
— При чем здесь буря, Джейрд? — снова всхлипнула Малиа. — Это не буря, а твоя жена довела меня до слез.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98