Ей пришлось признать, что он хорош собой; легким движением, без малейшего, казалось, усилия Роберт взлетел в седло. Шлема на нем не было, густые черные волосы едва доходили до шеи – эта прическа была очень распространена среди горцев. Такая манера стричь волосы нравилась Бет больше, чем длинные локоны, которые носили, следуя придворной моде, англичане. Прическа придавала горцам очень мужественный вид.
Она понимала, что мужественность Роберта пугает ее, и это чувство было для нее совершенно необычным. Выросшая среди мужчин, Элизабет всегда общалась с ними легко и непринужденно. А теперь она внезапно оказалась в невыгодном положении.
Она видела, что Роберт Керкленд взволнован: судя по тому, как решительно он отдает приказания своим людям, что-то случилось. А Роберт, словно почувствовав ее взгляд, на мгновение посмотрел на окно спальни, потом повернул коня и умчался прочь.
Бет трудно было представить, что этот военачальник – тот же самый человек, который ночью держал ее в объятиях. Несмотря на свою неопытность, Бет поняла, что Роберт – нежный и внимательный любовник, а ведь он мог овладеть ею любым способом, какой только пришел бы ему в голову. Неужели мнение, которое она о нем составила, ошибочно? Пожав плечами, Элизабет затрясла головой и проговорила предостерегающим голосом, обращаясь к себе самой:
– Очень даже смешно и глупо с твоей стороны, Бет, допускать такие приятные мысли. Этот человек просто-напросто играл с тобой в игру, в которую умеет играть мастерски. И ты в этой игре – обыкновенная пешка!
И уголки ее губ тронула чарующая улыбка, всегда помогавшая ей добиться своего.
– Берегись, Хайлендский лев, ибо ты можешь неожиданно обнаружить, что тебе поставили мат!
Элизабет надела простое рыжее шерстяное платье с широкими рукавами, доходящими до локтей, выбрала ленту подходящего цвета, зачесала волосы назад. Одетая таким образом, Бет влетела в комнату графа Керквуда.
Он обрадовался, увидев ее.
– Что за милый эльф прилетел ко мне? Улыбнувшись, Элизабет чмокнула старика в щеку. Как ни странно, но она не держала зла на этого человека, хотя именно он заставил ее выйти замуж за Роберта Керкленда.
– Вы выглядите очаровательно, дорогая, и слишком молодо, чтобы быть замужней женщиной, уже познавшей брачные радости, – пошутил он.
Элизабет вспыхнула, и от этого сияние радости, исходившее от нее, стало еще ярче.
– Вы, Керкленды, слишком прямолинейны, – с упреком заметила она. – Я, например, просто боюсь теперь смотреть в глаза Дэвиду.
Впервые за эти дни изможденный человек на кровати забился не в приступе кашля, а в приступе смеха, представив, как младший сын будет подшучивать над молодыми супругами. Но старик быстро устал.
– Вот, даже смех теперь утомляет меня. Придется мне отдохнуть. Возвращайтесь скорее, – попросил он.
– Конечно, отец, – ласково успокоила графа Элизабет.
Элизабет только что расправилась с горячей овсянкой, когда в столовую рука об руку вошли Дэвид и Анна. Она смотрела на них, и по лицу ее ничего нельзя было прочитать.
– Готова поклясться, что вас уже водой не разольешь. Я никогда не вижу вас порознь.
Дэвид подмигнул Анне.
– Ага, стыдливая новобрачная уже встала. Скажите, Анна, можно ли по ее виду понять, насколько приятно она провела эту ночь? Бедняжка Анна была вне себя от отчаяния, она боялась, что мой негодяй братец будет с вами плохо обращаться; я же поутру самым внимательным образом осмотрел его, но ран, оставленных кинжалом, не обнаружил.
– Возможно, мое оружие не наносит открытые раны, – подхватила игру Элизабет.
– Если это так, – Дэвид наклонился и поцеловал ее в щечку, – оно очень действенно, потому что сегодня утром Роберт выглядел вполне ублаготворенным вплоть до самого своего отъезда.
– Да, я видела, как он уезжал. Что случилось?
– Кто-то из Кэмпбеллов совершил набег на какую-то отдаленную ферму. Роберт пустился в погоню.
– И часто у вас такое случается? – спросила Анна.
– Мы без драки жить не можем, – ответил Дэвид, – хотя большинство Кэмпбеллов из-за войны находятся далеко отсюда.
– И конечно, вы, Керкленды, никогда не совершаете набегов! – пошутила Элизабет.
– Я этого не говорил, дорогая сестрица! Половина наших лошадей – из табунов Кэмпбеллов.
И Дэвид улыбнулся.
Вдруг Элизабет помрачнела – она увидела Дезире. Присутствие мадемуазель дю Плесси смущало Элизабет с самого начала ее пребывания в Эшкерке. Теперь же, став хозяйкой дома, она решила, что настало время удалить отсюда эту неуместную гостью.
– Мадемуазель, могу я поговорить с вами наедине? – спросила Элизабет, поднимаясь.
Дезире не знала, что произошло вчера. Она пошла вслед за Элизабет в библиотеку. Оставшись наедине с любовницей своего мужа, Бет произнесла:
– Я предлагаю вам людей, которые проводят вас до форта Линнхай. А там вы можете сесть на борт какого-нибудь корабля, который доставит вас в любой порт по вашему желанию. Я требую, чтобы вы немедленно уехали отсюда.
– Может быть, госпожа Скотт, нам лучше подождать, пока приедет Роберт и все это решит? – возразила Дезире.
– Полагаю, что я, хозяйка этого дома, могу сама принимать подобные решения.
– Хозяйка? Боюсь, что вы несколько преувеличиваете!
– Мадемуазель, мы с лордом Эшли вчера вступили в брак.
И тут впервые с начала разговора француженка опешила. Но Дезире была не из тех, кого может смутить присутствие жены, потому что она давно поняла: своему мужу она никогда не будет казаться столь же привлекательной, как чужому.
– Поскольку я не люблю грубых сцен, леди Эшли, я отнесусь к вашему желанию с уважением. Но я не сомневаюсь, что Роберт в ближайшее время увидится со мной, – проговорила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90