Кувшин с вином стоял на небольшом столике у открытого окна. Он быстро наполнил рубиновым напитком серебряный кубок и сделал глоток.
Риго стоял на пороге и молча смотрел, как высокий пожилой человек нервно расхаживает у окна, сжимая в пальцах кубок с вином. Он был очень похож на Бенджамина — точнее, каким он будет лет через двадцать пять. Его виски слегка тронула седина, позолоченная солнцем кожа была обветренной и испещренной морщинами, но он оставался все еще стройным и привлекательным — настоящий кастильский аристократ.
— Неудивительно, что моя мать нашла тебя неотразимым. Ты, должно быть, выглядел, как золотой бог из их легенды.
Услышав голос Риго, Аарон вздрогнул, расплескав вино на подоконник и на пол. Бенджамин писал, что узнал Наваро, как только увидел его. Теперь Аарон понял почему.
Суровое, циничное лицо, обрамленное прямыми черными волосами, как у Алии, было его собственным — его, его отца и его младшего сына. Внезапно Аарон ощутил, как от избытка чувств его сердце сжалось. Он ужасно захотел броситься к нему и обнять, но инстинктивно понял, что это было бы ошибкой. Аарон Торрес почувствовал кипящую в сыне враждебность.
— Я ждал этого дня тридцать лет. Я отдал бы все на свете, чтобы сделать твою жизнь лучше, чем она была. Но теперь ты дома. Можем ли мы попытаться доверять друг другу, Наваро?
Риго подошел к столу, разглядывая башмаки из мягкой кожи, легкие штаны и чистую хлопковую рубашку отца. Он оценивающе посмотрел на меч и кинжал, прекрасной толедской стали. Аарон Торрес тоже был солдатом. Он был весь в пыли и в поту после долгого тяжелого пути.
«Так хотел видеть меня? Или убедиться, что я вообще жив?»
Мое имя со дня крещения — Родриго Энджел де Лас Касас. Я не хочу называться именем тайно. Моя дикая индейская кровь дорого обошлась мне за годы жизни в Испании.
— Но теперь ты не в Испании, — спокойно ответил Аарон, — а тайно не дикари.
— Ты хочешь сказать, что здесь их мучают меньше, чем там? — спросил его Риго с сомнением в голосе.
— Нет. С тех самых пор, как я прибыл сюда с Первым Адмиралом в 1492 году, испанцы истребляют народ тайно, Семья твоего дяди Гуаканагари — одна из немногих, оставшихся в живых на островах. То, чего не сделали испанские ружья, завершили испанские болезни, распространяясь повсюду, кроме тех мест, где живем мы. Здесь тайно здоровы и в безопасности. Думаю, ты встретишься с Гуаканагари и его народом и тогда изменишь свое мнение о них. Лицо Риго оставалось непроницаемым.
— Я не собираюсь оправдываться, я всю жизнь презирал их так же, как и все испанцы… Мой старший брат хорошо отзывается о тебе; он говорил, что ты их герой.
— Их настоящий герой — Бартоломео де Лас Касас. Он встречался с королем, пытаясь защитить их. Я всегда хотел познакомиться с этим чудесным человеком.
— Когда я читал его письма, то понимал, что индейцы — трусливый народ, раз они сами не могут постоять за себя и не достойны того, чтобы о них заботились другие.
— Как можешь постоять за себя ты, — мягко добавил Аарон, подходя ближе, чтобы встать лицом к лицу с этим ожесточенным, враждебно настроенным незнакомцем, который был его старшим сыном. — Я не бросал тебя, Риго. Я искал тебя повсюду.
Риго смотрел в пронзительные синие глаза, так похожие на его собственные.
— Бенджамин говорил мне. А как же моя мать? Если ты так любищь тайно, почему не женился на ней?
Аарон пробормотал специфическое проклятие, которое и Риго часто повторял, отчего невольная улыбка заиграла на губах его сына.
— Когда, мы встретились с Алией, мне было всего двадцать лет, и я был свободен; Она была прекрасна, да к тому же еще — сестра великого вождя. Их культура очень сложна, и традиции весьма отличаются от европейских.
— Боюсь, что нравы солдат-победителей везде одинаковы, — цинично сказал Риго, допив вино.
— Она была не проституткой, а принцессой великого рода! Мы могли жить вместе открыто, и ее семья не считала, что я женюсь на ней, если только мы оба не захотим этого.
— И ты не захотел?
Проклятье, мальчик не щадит его!
— Когда она забеременела, я не был уверен, что этой мой ребенок. Вернувшись из Кастилии, я обнаружил, что у нее возлюбленный — тайно. К тому времени, когда родился ты, я вернулся в Эспаньолу, где уже была Магдалена!
— И, конечно, выбирая между принцессой тайно и испанской дворянкой…
— За Магдаленой не дали ни гроша! Она бежала от гнева старой королевы, и мой отец — твой дед — устроил нашу помолвку без моего участия. — Аарон покраснел, признавшись в этом. — Сам Первый Адмирал заставил меня жениться на ней, и я никогда не жалел о том, что случилось. Если бы мне пришлось выбирать снова, я выбрал бы ее, а не Алию! Но заметь, Риго, не потому, что Магдалена — испанка, а Алия — тайно. С точки зрения богатства и положения в обществе для меня было более выгодно жениться на твоей матери. Но мы не выбираем, кого любить, сын. Так уж случилось.
— Какой дорогой ценой обернулся для меня твой урок, — сказал Риго уклончиво. — Почему Алия отдала меня Педро де Лас Касасу?
— Алия была избалованным ребенком, так же не похожая на Гуаканагари, как Бишоп Фонсека на отца Бартоломео. Она знала, как я хочу обрести тебя, поэтому и отдала испанцу, а мне сказала, что отослала тебя в другую деревню тайно. Мы несколько лет искали тебя на всех островах, даже и не предполагая, что ты в Севилье.
— Что же сказала твоя законная жена, когда ты пытался вернуть своего незаконнорожденного ребенка низшей расы?
— Магдалена искала тебя вместе со мной и горевала, когда годы поисков ни к чему не привели. Сейчас она ждет нас на нашем ранчо вместе с твоим дядей и очень хочет видеть тебя с женой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117