ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
“ Он получил деньги, не считая, положил их в бумажник и простился со служащим.
– На днях опять к вам заеду… Внесу малость, – небрежно сказал он. – На человеколюбивый процент, – добавил Штааль, подчёркивая улыбкой официальное выражение. Он снова сел в сани и громко приказал ехать в Михайловский замок. Извозчик заторопился. Проходивший господин вздрогнул и оглянулся на Штааля.
После недолгого пребывания в тепле крепкий мороз чувствовался не так сильно. День кончался. В кабаке, на углу двух улиц, засветился желтоватый огонь. Бородатый кабатчик у окна задёргивал занавеску, опёршись рукой на плечо сидевшего с поднятой головой, радостно улыбавшегося человека, перед которым на столе стояла бутылка. «Вот оно, настоящее счастье, – подумал Штааль, – так бы и прожить весь век, как они, и ничего не нужно другого…» Медно-красное улыбающееся лицо исчезло за грязной помятой занавеской. Тоска ещё крепче сжала сердце Штааля.
Раздеваясь в вестибюле замка, он подумал, что хорошо было бы нынче снова встретить Шевалиху и возможно холоднее ей поклониться. «Нет, ведь нынче не будет французского концерта…»
Первый знакомый, которого Штааль увидел, был Иванчук. Он ежедневно заезжал в Михайловский замок и получал там нужный ему зачем-то список лиц, приглашённых к высочайшему столу. Иванчук вёл тщательный учёт того, кто и как часто получал приглашения к царским обедам; у него был даже заведён особый реестр, который он знал едва ли не на память. Штааль теперь немного щеголял перед Иванчуком тем, что постоянно находился во дворце. Он знал, что Иванчук ему завидует, и это было приятно: обычно ему почти во всём приходилось завидовать Иванчуку. Но, несмотря на постоянное пребывание Штааля в замке, всегда выходило так, что придворные новости он узнавал позднее, чем Иванчук. На этот раз вид у Иванчука был необычно растерянный. Он явно был чем-то сильно взволнован. Тем не менее Иванчук и теперь не мог отказать себе в небольшом удовольствии. Крепко пожав руку Штаалю и внимательно на него глядя, он спросил неопределённым тоном:
– Ты как думаешь? Их скоро выпустят?
Увидев по лицу Штааля, что сенсационная новость ему неизвестна, он добавил пренебрежительно:
– Да, впрочем, вам, верно, и не сказали? Государь посадил сынков под домашний арест.
– Великих князей? – воскликнул Штааль, в волнении не подумав о том, что его неосведомлённость и изумлённый вид доставят Иванчуку удовольствие.
– Обоих: и Сашу и Костю. Сначала велел их заново привести к присяге, а потом посадил под домашний арест… Ну, прощай, мне некогда…
Иванчук убежал, замахав руками. Штааль видел, что его приятель находится в большой тревоге. «Да, это вправду очень сурьёзно. Это на нас на всех может сказаться и на деле нашем», – подумал он холодея.
В Михайловском замке было очень тихо. Настроение у всех было чрезвычайно тяжёлое. Штааль ещё на лестнице узнал, что государыня императрица как раз вернулась из Смольного института, что вечерний стол назначен на девятнадцать кувертов и что приглашённые уже собрались в гостиной, поджидая выхода его величества. Государь, как говорили шёпотом, настроен переменчиво: не то радостно, не то бурно – не поймёшь.
XXI
Наследник престола действительно был арестован в своих покоях и провёл день в смертельной тоске. К вечеру его позвали к столу государя. Александр Павлович привёл себя в порядок (он много плакал в этот день) и, сделав над собой тяжкое усилие, поднялся в верхний этаж. Ему было мучительно неловко: не то он был арестован как заговорщик, не то наказан как мальчик. Но чувство неловкости подавлялось смертельной тоскою.
В комнате, смежной с той гостиной, где собрались приглашённые к вечернему столу в ожидании выхода государя, наследника встретил граф Пален. На его лице сияла благодушная, почти игривая улыбка. В тоскливом взгляде Александра Павловича ненависть примешалась к надежде.
– Третий батальон Семёновского полка, как изволите знать, занял на нынешнюю ночь наружный караул замка, – негромко, вскользь, сказал Пален беззаботным тоном.
Александр Павлович изменился в лице, открыл рот, хотел что-то сказать и не мог. С минуту они молча смотрели друг на друга. Великий князь бледнел всё больше.
– Пётр Алексеевич, – прошептал он. – Клянитесь мне, клянитесь, что ни один волос не упадёт…
– Клянусь, клянусь, – небрежно перебил его Пален.
«Всё-таки лучше было просто сказать „клянусь“, – подумал он, опять чувствуя, что, быть может, себя губит. Нарушая правила этикета, Пален первый отошёл от великого князя.
Государь, с шляпой и перчатками в руке, вошёл в гостиную. Озираясь по сторонам и фыркая, он кивнул головой в ответ на общий поклон. Затем подошёл к наследнику престола и с минуту молча глядел на него со странной насмешливой улыбкой. Несмотря на улыбку, неподвижные глаза Павла горели. Гости замерли. Среди приглашённых в этот вечер к высочайшему столу заговорщиков не было. Но об аресте наследника престола знали все, и все чувствовали, что нечто странное происходит между царём и его сыном. Александр Павлович был мёртвенно-бледен. «Упадёт в обморок или нет?» – с любопытством спросил себя Пален.
Забили часы. На пороге гостиной показался старичок в раззолоченном мундире. Павел фыркнул, улыбнулся ещё насмешливей и, отвернувшись от великого князя, пошёл по направлению к столовой. Военный губернатор, не ужинавший в замке, почтительно склонился перед государем.
Одна за другой из гостиной выходили пары. Стоя сбоку от двери, чуть наклонившись вперёд, граф Пален смотрел вслед императору.
XXII
– Прекрасное винцо, – говорил пажеский надзиратель, упорно и тщетно пытаясь завязать разговор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279
– На днях опять к вам заеду… Внесу малость, – небрежно сказал он. – На человеколюбивый процент, – добавил Штааль, подчёркивая улыбкой официальное выражение. Он снова сел в сани и громко приказал ехать в Михайловский замок. Извозчик заторопился. Проходивший господин вздрогнул и оглянулся на Штааля.
После недолгого пребывания в тепле крепкий мороз чувствовался не так сильно. День кончался. В кабаке, на углу двух улиц, засветился желтоватый огонь. Бородатый кабатчик у окна задёргивал занавеску, опёршись рукой на плечо сидевшего с поднятой головой, радостно улыбавшегося человека, перед которым на столе стояла бутылка. «Вот оно, настоящее счастье, – подумал Штааль, – так бы и прожить весь век, как они, и ничего не нужно другого…» Медно-красное улыбающееся лицо исчезло за грязной помятой занавеской. Тоска ещё крепче сжала сердце Штааля.
Раздеваясь в вестибюле замка, он подумал, что хорошо было бы нынче снова встретить Шевалиху и возможно холоднее ей поклониться. «Нет, ведь нынче не будет французского концерта…»
Первый знакомый, которого Штааль увидел, был Иванчук. Он ежедневно заезжал в Михайловский замок и получал там нужный ему зачем-то список лиц, приглашённых к высочайшему столу. Иванчук вёл тщательный учёт того, кто и как часто получал приглашения к царским обедам; у него был даже заведён особый реестр, который он знал едва ли не на память. Штааль теперь немного щеголял перед Иванчуком тем, что постоянно находился во дворце. Он знал, что Иванчук ему завидует, и это было приятно: обычно ему почти во всём приходилось завидовать Иванчуку. Но, несмотря на постоянное пребывание Штааля в замке, всегда выходило так, что придворные новости он узнавал позднее, чем Иванчук. На этот раз вид у Иванчука был необычно растерянный. Он явно был чем-то сильно взволнован. Тем не менее Иванчук и теперь не мог отказать себе в небольшом удовольствии. Крепко пожав руку Штаалю и внимательно на него глядя, он спросил неопределённым тоном:
– Ты как думаешь? Их скоро выпустят?
Увидев по лицу Штааля, что сенсационная новость ему неизвестна, он добавил пренебрежительно:
– Да, впрочем, вам, верно, и не сказали? Государь посадил сынков под домашний арест.
– Великих князей? – воскликнул Штааль, в волнении не подумав о том, что его неосведомлённость и изумлённый вид доставят Иванчуку удовольствие.
– Обоих: и Сашу и Костю. Сначала велел их заново привести к присяге, а потом посадил под домашний арест… Ну, прощай, мне некогда…
Иванчук убежал, замахав руками. Штааль видел, что его приятель находится в большой тревоге. «Да, это вправду очень сурьёзно. Это на нас на всех может сказаться и на деле нашем», – подумал он холодея.
В Михайловском замке было очень тихо. Настроение у всех было чрезвычайно тяжёлое. Штааль ещё на лестнице узнал, что государыня императрица как раз вернулась из Смольного института, что вечерний стол назначен на девятнадцать кувертов и что приглашённые уже собрались в гостиной, поджидая выхода его величества. Государь, как говорили шёпотом, настроен переменчиво: не то радостно, не то бурно – не поймёшь.
XXI
Наследник престола действительно был арестован в своих покоях и провёл день в смертельной тоске. К вечеру его позвали к столу государя. Александр Павлович привёл себя в порядок (он много плакал в этот день) и, сделав над собой тяжкое усилие, поднялся в верхний этаж. Ему было мучительно неловко: не то он был арестован как заговорщик, не то наказан как мальчик. Но чувство неловкости подавлялось смертельной тоскою.
В комнате, смежной с той гостиной, где собрались приглашённые к вечернему столу в ожидании выхода государя, наследника встретил граф Пален. На его лице сияла благодушная, почти игривая улыбка. В тоскливом взгляде Александра Павловича ненависть примешалась к надежде.
– Третий батальон Семёновского полка, как изволите знать, занял на нынешнюю ночь наружный караул замка, – негромко, вскользь, сказал Пален беззаботным тоном.
Александр Павлович изменился в лице, открыл рот, хотел что-то сказать и не мог. С минуту они молча смотрели друг на друга. Великий князь бледнел всё больше.
– Пётр Алексеевич, – прошептал он. – Клянитесь мне, клянитесь, что ни один волос не упадёт…
– Клянусь, клянусь, – небрежно перебил его Пален.
«Всё-таки лучше было просто сказать „клянусь“, – подумал он, опять чувствуя, что, быть может, себя губит. Нарушая правила этикета, Пален первый отошёл от великого князя.
Государь, с шляпой и перчатками в руке, вошёл в гостиную. Озираясь по сторонам и фыркая, он кивнул головой в ответ на общий поклон. Затем подошёл к наследнику престола и с минуту молча глядел на него со странной насмешливой улыбкой. Несмотря на улыбку, неподвижные глаза Павла горели. Гости замерли. Среди приглашённых в этот вечер к высочайшему столу заговорщиков не было. Но об аресте наследника престола знали все, и все чувствовали, что нечто странное происходит между царём и его сыном. Александр Павлович был мёртвенно-бледен. «Упадёт в обморок или нет?» – с любопытством спросил себя Пален.
Забили часы. На пороге гостиной показался старичок в раззолоченном мундире. Павел фыркнул, улыбнулся ещё насмешливей и, отвернувшись от великого князя, пошёл по направлению к столовой. Военный губернатор, не ужинавший в замке, почтительно склонился перед государем.
Одна за другой из гостиной выходили пары. Стоя сбоку от двери, чуть наклонившись вперёд, граф Пален смотрел вслед императору.
XXII
– Прекрасное винцо, – говорил пажеский надзиратель, упорно и тщетно пытаясь завязать разговор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279