Что же касается Джум‘ы, то он вернулся назад, боясь за свою лошадь. Когда мы возвратились, я сказал ему: «О Абу Махмуд, не говорил ли я тебе, что ты убежишь от меня! А ты бранишь своего сына Махмуда». – «Клянусь Аллахом, – ответил Джум‘а, – я боялся только за лошадь, так как она дорога мне». После этих слов он извинился.
Мы столкнулись в тот же день с конницей из Хама, и часть всадников ушла вперед к острову вместе со стадом [120] быков. Мы сражались с ними, а в числе их были герои из войска Хама: Серхенк, Гази ат-Тули, Махмуд ибн Бальдаджи, Хадр ат-Тут и начальник отряда Хутлух Из перечисленных лиц два первых встречаются еще в других отделах воспоминании Усамы.

. Их было больше, чем нас, но мы бросились на них и обратили их в бегство. Я устремился на одного из их всадников, намереваясь ударить его копьем, и вдруг оказалось, что это Хадр ат-Тут. «Твой слуга, о Усама!» – закричал он. Я повернул от него к другому всаднику и ударил того. Копье попало ему под мышку, и если бы он не схватил его, то сам бы не упал, но он прижал к туловищу локоть, чтобы захватить копье, а меня лошадь умчала обратно. Всадник слетел с седла на шею лошади и упал. Потом он вскочил на берегу потока, спускавшегося к аль-Джалали, ударил свою лошадь и, погнав ее перед собой, спустился в долину. Я прославил Аллаха, да будет он превознесен, за то, что с ним не случилось беды из-за этого удара, ибо это был Гази ат-Тули, да помилует его Аллах, а он был человек выдающийся. [121]

Подвиг Джум‘ы

Войска из Антиохии однажды Вероятно, в 1129 году, если упоминаемый в этом отделе Ибн Маймун – Боэмунд II.

двинулись на нас и расположились лагерем в том месте, где они разбивали его каждый раз, как шли против нас. Мы выстроились, сев на коней; между нами была река. Никто из франков не двинулся к нам; они разбили свои палатки и расположились в них. Мы вернулись и разъехались по домам и смотрели на франков из крепости. Человек двадцать наших воинов отправились к Бандар Камину, деревне поблизости от Шейзара, пасти своих лошадей, оставив дома копья. Два франкских всадника выехали из лагеря и подъехали к воинам, пасшим лошадей. Она встретили на дороге человека, который гнал перед собой корову, и захватили его вместе с коровой. Мы видели их из крепости. Наши воины сели на коней, но оставались на месте, так как у них не было копий.
Мой дядя Правитель Шейзара Абу-ль-Асакир Изз ад-Дин-султан.

сказал: «Эти двадцать не могут освободить пленника, захваченного двумя всадниками! Если бы Джум‘а, был с ними, вы бы увидали, что он сделал». Он еще говорил это, а Джум‘а уже облачился в доспехи и поскакал к ним. «Сейчас увидите, что он сделает!» – крикнул дядя. Когда Джум‘а подскакал к рыцарям, [122] он натянул поводья лошади и поехал за ними шагом, стараясь не быть замеченным. Когда мой дядя, смотревший на это со своего балкона в крепости, увидел, что Джум’а не подъезжает к франкам, он в гневе сошел с балкона и сказал: «Это измена!» А Джум‘а задержался, опасаясь пещеры, бывшей перед рыцарями, – нет ли там их засады. Когда же он подъехал к пещере и в ней никого не оказалось, он бросился на рыцарей, освободил человека и корову и погнал обоих франков к их палаткам.
Ибн Маймун, властитель Антиохии Боэмунд II, сын Боэмунда I, был князем Антиохии с 1126 года. Умер в 1131 году, по время похода против атабека Зенги.

, видел все, что произошло. Когда рыцари вернулись, он велел взять у них щиты и сделать из них кормушки для животных. Он повалил их палатки и выгнал их, говоря: «Один мусульманский всадник гонит двух франкских рыцарей! Вы не мужчины, вы – женщины!»
Что же касается Джум‘ы, то мой дядя выбранил его и рассердился за то, что он сначала держался вдали от франков, когда поехал за ними. «О господин мой, – ответил Джум‘а, – я боялся, нет ли у них засады в пещере карматов Карматы – одна из мусульманских сект, близкая исмаилитам, игравшая крупную политическую роль в IX–XII веках.

, чтобы напасть на меня, но когда я осмотрел ее и не увидел там никого, я освободил человека и корову и гнал обоих франков, пока они не вернулись в свой лагерь». Но, клянусь Аллахом, мой дядя не принял его извинений и остался им недоволен. [123]

Рыцари у франков

У франков, да покинет их Аллах, нет ни одного из достоинств, присущих людям, кроме храбрости. Одни только рыцари пользуются у них преимуществом и высоким положением. У них как бы нет людей, кроме рыцарей. Они дают советы и выносят приговоры и решения. Раз я просил у них суда относительно стада овец, которое захватил в лесу властитель Банияса Банияс – город в северной Палестине, на южных отрогах Антиливана, около истоков Иордана.

. Между нами и франками был тогда мир, а я находился в Дамаске Первое пребывание Усамы в Дамаске относится, как видно из предшествовавшего, к 1138–1144 годам.

. Я сказал королю Фулько, сыну Фулько Фулько V, сын Фулько IV, графа анжуйского, был после Балдуина II королем иерусалимским (1131–1142).

: «Он поступил с нами несправедливо и захватил наших животных. А это как раз время, когда овцы приносят ягнят; ягнята умерли при рождении, а он вернул нам овец, погубив ягнят». Король сказал тогда шести-семи рыцарям: «Ступайте, рассудите его дело». Они вышли из его покоев и совещались до тех пор, пока все не сошлись на одном решении. Тогда они вернулись в помещение, где принимал король, и сказали: «Мы постановили, что властитель Банияса должен возместить стоимость их овец, которых [124] он погубил». Король приказал ему возместить их цену, но он обратился ко мне, надоедал и просил меня, пока я не принял от него сто динаров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91