– Этот дворец напоминает муравейник, – проворчал Ситэл, шагая по Дороге Процессий. – Можно ли здесь хоть что-нибудь держать в секрете?
Принц был озадачен, но скрывал свое удивление под маской спокойствия. Этому он научился у жрецов Матери. Отец заговорил снова, лишь когда они вдвоем закрылись в тронном зале.
– Кориамис послал этого воина в качестве курьера, – промолвил Ситэл. – Давай посмотрим, что он нам привез.
Трон Пророка был сделан не только из одних изумрудов. Драгоценное кресло поддерживали колонны, искусно вырезанные из прекрасного дорогого дерева. Эти колонны имели различную высоту и толщину, некоторые были инкрустированы золотом и серебром. Ситас в немом изумлении наблюдал, как его отец одну за другой извлекает деревянные опоры из священного древнего трона. Вытащив очередной цилиндрический столбик, он спирально наматывал на него пояс мертвого воина и, взглянув на надписи на коже, разматывал ремень и вставлял кусок дерева на место. На пятой попытке Ситэл торжествующе вскрикнул. Он прочел первую строку надписи, затем, повернув цилиндр, прочел следующую строку. Закончив, Звездный Пророк поднял голову – лицо его покрылось смертельной бледностью.
– Что с тобой, отец? – воскликнул Ситас.
Вместо ответа Пророк протянул ему стержень с намотанным на него поясом.
Теперь принцу все стало понятно. Послание было написано на поясе, обернутом вокруг древка или стержня такой же толщины, как тот, что принц держал в руках. Когда пояс размотали, буквы превратились в бессмысленные каракули. Теперь Ситас смог прочесть последнее письмо Кориамиса.
В тексте было много сокращений, и Ситас читал вслух, чтобы быть уверенным в правильности толкования.
«Великий Пророк, – говорилось в письме, – я пишу это сообщение, зная, что завтра меня, возможно, уже не будет в живых, и это мой последний шанс рассказать о случившемся. Два дня назад на нас напал отряд людей, эльфов и полукровок. Всадники поймали нас в ловушку у подножия Халькистовых гор, неподалеку от водопада на реке Керати. Нас осталось только пятнадцать. Я посылаю это письмо со своим лучшим бойцом, Нортифинтасом. Великий Пророк, напавшие на нас люди и эльфы – не разбойники, это организованная кавалерия. Они знали, где устроить засаду на нас, знали, сколько нас, и мне кажется, что нас предали. В Сильваносте есть изменник. Найди его, или все погибнет. Да здравствует Сильванести!»
В течение бесконечно долгих минут Ситас в ужасе молча смотрел на отца, затем у него вырвалось:
– Чудовищно!
– Предательство в моем собственном городе. Кто это может быть? – вслух размышлял Ситэл.
– Какая разница? Его можно найти. Гораздо важнее другое: кто платит предателю? Мне приходит на ум только император Эргота! – убежденно произнес сын.
– Ты прав.
И верно, больше ни у кого не было таких денег и таких веских причин начать тайную войну против эльфийского народа. Ситэл взглянул на принца, и ему показалось, что сын постарел на много лет.
– Я не хочу войны, Ситас. Я не хочу этого. Мы еще не получили ответа ни от императора, ни от короля Торбардина на наше предложение все обсудить. Если представители этих народов прибудут к нам на переговоры, у нас останется возможность сохранить мир.
– Это также даст врагам время, в котором они нуждаются, – заметил Ситас.
Пророк взял у сына пояс и деревянный стержень и вставил опору на прежнее место в троне, а пояс обмотал вокруг талии. К Ситэлу возвратилось прежнее спокойствие, годы словно отступили прочь, а вместо них на его лице читалась решимость.
– Сын мой, поручаю тебе найти изменника. Мужчина или женщина, молодой или старый – пощады ему быть не может.
– Я исполню это, – поклялся Ситас.
Каждый вечер обитатели дворца Квинари собирались на ужин в зале Балифа. Это был не столько прием пищи, сколько повод встретиться – здесь были обязаны присутствовать все придворные, а также некоторые жрецы и знатные эльфы. Пророк Ситэл и госпожа Ниракина занимали места у дальнего конца огромного овального стола. Слева обычно сидели Ситас и Герматия, а далее по кругу – все гости в порядке их значимости. Таким образом, справа от Ситэла обычно оказывался самый скромный из придворных. В последнее время чаще всего здесь сидел Таманьер Амбродель – за спасение жизни госпожи Ниракины во время восстания ему пожаловали титул.
Зал был полон народа, и когда вошла Герматия вместе с Таманьером, никто еще не садился. Ситэл пока не появлялся, и гости не имели права занимать места до его прихода. Ситас бесстрастно стоял возле своего кресла. Герматия надеялась пробудить его ревность, появившись под руку с доблестным Таманьером, но принц продолжал задумчиво разглядывать стоявшую перед ним золотую тарелку.
Вошел Ситэл со своей супругой. Слуги подвинули царственной чете кресла, и Ситэл занял место за столом.
– Пусть боги даруют всем вам здоровье и долгую жизнь, – негромко произнес он.
Огромный зал был выстроен таким образом, что все сказанное на одном конце стола могли услышать на противоположном. Традиционное пожелание перед началом ужина донеслось до всех собравшихся.
– Да здравствует Звездный Пророк! – хором отвечали гости, и после продолжительного шарканья ног и скрипа стульев все, наконец, расселись.
Появилась группа прислужников с большим котлом, раскачивающемся на длинном шесте, – его несли на плечах двое эльфов. За ними следовали еще двое слуг с бронзовым ящиком, испещренным отверстиями, сквозь которые просачивалось слабое сияние. Ящик наполняли уголья, собранные со всех кухонь дворца. Его установили на каменную плиту, а сверху водрузили огромный котел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102