У нее большое влияние. Будь его чуть меньше — никакого свидания не было бы вообще.
— Это все?
— Все.
— Каковы его шансы на успех?
— Никаких.
— Потому что у обвинения железные доводы?
— Да, доводы действительно железные, к тому же он выбил Расселу Костигану три передних зуба. А это то же самое, что избить сына Хьюи Логана в его родной Луизиане в тысяча девятьсот тридцать пятом году.
— Н-да.
— Да еще, Господи, он же черный.
— Разве Костиганы не сторонники равноправия?
— Нет, не сторонники, — сказала она.
— Расскажите о тюрьме.
— Четыре камеры в пристройке к полицейскому участку, расположенному в крыле здания мэрии. В настоящий момент Хоук — единственный заключенный. Гражданский диспетчер — женщина, два полицейских — мужчины. Когда я приехала, на посту находились только они. Должна предупредить вас как юрист, что по законам штата Калифорния соучастие в побеге из тюрьмы является уголовным преступлением.
— С тех пор как Рейган был губернатором штата, они не расслабляются, — заметил я.
— Когда встанет солнце, — сказала Голдмен, — я хочу повоевать с ними по поводу освобождения под залог. Хотя это пустое дело. Если понадоблюсь, звоните в контору. — Она продиктовала номер.
— Благодарю вас, мисс Голдмен.
— Миссис, — поправила она. — Я занимаюсь уголовным правом по пятнадцать-шестнадцать часов в сутки. Так что чувствую себя гораздо более свободной, чем самой хотелось бы.
Глава 2
Без пятнадцати семь я прибыл в оздоровительный клуб. У Генри Чимоли возле площадки для игр в рэкетбол на первом этаже имелась квартирка. Я сидел у него, попивая кофе, и строил план.
— А я думал, ты завязал с кофе, — сказал Генри. Он отжимался от пола на огромном, от стенки до стенки, ковре.
— Это особый случай, — пояснил я.
Спать мне не хотелось, зато ощущалась усталость.
— В общем, ты все понял? — спросил я.
— Ага, — сказал Генри. — Я всю жизнь был тренером, поэтому могу изготовить любой гипс. Сделаем его побольше, чтобы ты мог по приезде сунуть туда ногу.
— Нужно еще сделать так, чтобы я мог в нем передвигаться.
Генри поднялся с пола. Над дверью, ведущей в кухню, была приделана перекладина. При росте пять футов четыре дюйма Генри приходилось подпрыгивать, чтобы дотянуться до нее. Он принялся подтягиваться, расставив руки на ширину дверного проема.
— На Бикон-стрит, возле Кенмор-сквер, есть магазин медицинских принадлежностей. Это слева за старой гостиницей «Брикминстер», если идти к Бруклайн.
На Генри были хлопчатобумажные серые шорты. Его тело, словно небольшой поршень, двигалось к перекладине и обратно. Никакого намека на напряжение. Голос звучал совершенно спокойно, движения были точными и быстрыми.
— Может быть, тебе слегка урезать силовую нагрузку? С твоим ростом надо больше работать на растяжку.
Генри спрыгнул на пол.
— Я достаточно высок, чтобы заехать тебе ногой по яйцам, — сказал он.
— Ты себе льстишь, — сказал я и пошел искать магазин медицинских принадлежностей.
Он Открывался в восемь утра, потому-то мне и пришлось сидеть в машине и пить кофе — целых три чашки — перед пышечной «Данкин Донате» на Кенмор-сквер, наблюдая, как рокеры и панки выползают на улицу. Мимо шмыгнул паренек с волосами, окращенными в разные цвета, в белой пластиковой куртке и мягких сапожках, как у Питера Пэна. Рубаха на нем отсутствовала, грудь была белой, безволосой и худосочной.
Он украдкой оглядывал себя в витринах магазинов, радуясь собственной диковинности. Может быть, мечтал до смерти напугать поклонника республиканцев, хотя они редко заглядывали на Кенмор-сквер в дни, когда не проводились бейсбольные матчи.
Сложенное письмо Сюзан лежало у меня в нагрудном кармане. Я не стал его перечитывать, потому что знал, что в нем. Знал все слова — на грани безумия. Я взглянул на часы. На девять пятьдесят пять имелся прямой рейс. Я уже собрал вещи. Осталось сделать гипсовый слепок на ногу — и можно отправляться. В Милл-Ривер я мог прибыть к часу по местному времени.
Я сложил три бумажных стаканчика один в другой, вылез из автомобиля и кинул их в мусорную корзину. Затем снова сел в машину, доехал до магазина и стал в нем первым покупателем. К пяти минутам десятого Генри соорудил мне гипсовый башмак, достаточно большой, чтобы я мог надеть его, как здоровенный рыбацкий сапог. Я положил эту штуковину в спортивную сумку, под чистые рубашки.
— Тебя подвезти? — спросил Генри.
— Я оставлю машину в аэропорту.
— Деньги нужны?
— Я снял со счета пару сотен, — успокоил я. — То бишь все, что на нем было. Плюс у меня еще кредитка «Америкой экспресс». Я без нее даже из дому не выхожу.
— Что-нибудь понадобится — звони, — сказал Генри. — Что угодно, понял? Если понадоблюсь сам — выеду.
— Пол знает, что нужно звонить тебе, если я не объявлюсь, — сказал я. — Сейчас он в школе.
— Можно подумать, что ты его отец.
— Вроде того.
Генри сунул мне ладонь.
— Звякни, — сказал он.
Лавируя в утреннем потоке, я на огромной скорости отправился к аэропорту Логан. Ничего страшного не случилось бы, если б я пропустил этот самолет, но он летел без дозаправок, следовательно, быстрее. А я и хотел как можно скорее добраться до Милл-Ривер.
За двадцать минут до отлета я сдал сумку в багаж. Если ее потеряют, будут неприятности.
Но нести ее с собой через контроль было нельзя — ведь в ней лежал пистолет. В девять пятьдесят пять мы вырулили на взлетную полосу, а в десять, заложив крутой вираж над заливом, помчались на Запад.
Глава 3
У «Гeрца»я взял напрокат «бьюик-скайларк» с отсутствующей ручкой подъема стекла на дверце водителя. И где же этот О'Джей Симпсон, когда нужна его помощь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73