Прямо тут, у парадной... А на скамеечке парень сидел. Толстенький. Я еще подумал, что Светку с пятого этажа ждет. К ней вечно мужики бегают.
— Узнать сможешь? — хищно оскалился Чернов.
— Не уверен. Помню только общие очертания... Хотя...
— Значитца, так. Иди к оконцу соседской квартиры. Эти придурки караулят твою старую парадную, о новом выходе они, похоже, не знают. Осторожно посмотри из за шторы... Потом мне расскажешь.
Иван вернулся через минуту.
— Одного я узнал. Он был среди тех, что меня у консульства пинали.
— Оч чень хорошо...
— Что делать будем?
— А ничего. Пускай постоят без толку.
— Может, возьмем? — предложил Вознесенский, — Ружье у меня есть.
— А смысл? Ничего им не предъявишь. Скажут, что человека ждали, знакомого... Да, кстати, жена твоя где?
— Уехала отдыхать с детьми. Через десять дней вернется.
— Это хорошо.
— Ты думаешь?..
— Я ничего не думаю, — жестко отреагировал бывший бандюган. — От этих уродов можно ожидать всего. Они по своим понятиям живут, не по братанским... То, что твоей жены нет, нам на руку. Не будем отвлекаться.
— Но какого черта меня опять ловить?
— Значит, что то нечисто у них... Чего то боятся. Менты, которых ты загасил недавно, тоже ведь от той конторы были. Вот и думай.
— Думать тут нечего, — развел руками Иван, — я не понимаю, что им еще от меня надо. Следствие почти сдохло, прокуратура не шевелится — Как мне объяснили в ментовке, списки сотрудников консульства им не дают... Пройдет месяц другой, и дело прекратят.
— Возможно, — согласился Димон, — а возможно — и нет. Чем черт не шутит. Вполне вероятно, что они опасаются продолжения. Нет гарантии, что эту историю не начнет раскручивать какой нибудь особо принципиальный прокурор из Москвы. Которого, к примеру, задолбали Штаты как государство. Отомстит, так сказать, за югославов...
— Но тогда меня надо убить...
— Вот! — Чернов поднял указательный палец. — В точку! Именно мочить и никак иначе. Потому тебе надо на время исчезнуть. И твоя поездка в Москву как нельзя кстати.
— Но я ведь всё равно через неделю вернусь.
— Неделя — срок большой. За неделю, знаешь, каких дел натворить можно. Ого го! Потом всю жизнь не расхлебаешь...
— Тебе то это все зачем?
— Как тебе сказать... — журналист потер пальцами подбородок, на котором пробивалась двухдневная щетина. — Активная жизненная позиция. Не переношу ублюдков. Я тут думал и пришел к интересному выводу. Сейчас Россия — это огромное Косово Поле. С одной стороны — мы, народ, а с другой — те, кто считает себя властью. Чиновники, менты, прокуратура, так называемые «олигархи», ворье всех мастей у государственной кормушки. И идет драка... Либо мы их, либо они нас. И от каждого зависит исход. Вот коротко, что я думаю...
— В целом я с тобой согласен.
— Еще бы! Ведь ты тоже здесь живешь и всё это собственными глазами видишь.
— Но методы...
— А что методы? — Чернов положил на стол кулаки. — Как они с нами, так и мы... Бой без правил. Ты просто мало с изнанкой жизни сталкивался. А я навидался вдоволь. И в прошлом, и сейчас. Вон какой случай ни возьми — беспредел на беспределе. Такое впечатление, что людей специально приучают не верить ни одному слову государства. Самый показательный пример — наша правоохранительная система. Я даже не думал, пока в журналистику не попал, что всё настолько плохо... И не забывай, кем я был до этого. Вроде должен был понимать. Ан нет!
— Действительно так хреново?
— Не то слово! — Димон мрачно подвигал густыми бровями. — Впору ментов с прокурорами и судьями к стенке ставить. У нас письма от читателей приходят, по пять сотен в неделю. И почти в каждом — история... Причем, заметь — с документами! Не просто рассказ, а пачка ксерокопий из уголовных дел. Я почитал — так даже мне дурно стало... Сажают народ просто ни за что. Вообще! Ни доказухи, ни свидетелей, ничего... Обвинители — девчонки по двадцать пять двадцать семь лет, следаки без юридического образования, ляп на ляпе, закон не соблюдается даже в элементарных вещах. Вон недавно... Парня осудили на десять лет якобы за двойное убийство. Терпилы — муж с женой. Мужик к тому же — мастер спорта по боксу в тяжелом весе. Свидетели говорят о двоих нападавших, а следствие второго не ищет! Представляешь?! Потом — терпил завалили из пистолета, а у обвиняемого находят газовик. Интересно, как он из газового ствола мочканул двоих? И вдогоночку — основной свидетель обвинения является шизофреником со справкой. Лечится уже двадцать лет. Вот так то...
— Бред какой то...
— Ага! А парню дали десять лет. Четыре уже отсидел. Сейчас дело на кассации. Но перспектив практически нет. Мы, конечно, взялись раскручивать, но что получится — не знаю.
— И что, все такие?
— Почти... Есть, конечно, кто по делу присел, но процентов семьдесят — за просто так. И никому за это ничего. Даже выговора...
— Убивать за такое надо, — согласился Иван.
— Во оо... Чувствую, что скоро так и будет.
— Но мне то что делать?
— Сегодня сидишь дома. Я пока тут тоже поторчу. Мне интересно, долго ли наши друзья будут тебя караулить.
— Без проблем. Еды полный холодильник, можно дня три куковать.
— Еда — это хорошо. А то я позавтракать не успел. У тебя мясо есть?
— Трех сортов, — улыбнулся гостеприимный хозяин. — Кура, говядина и ветчина.
— Главное в мясе — это правильно подобранный соус, — наставительно заявил Димон, переключившись на приятные мысли о приеме пищи.
— Тоже нет вопросов.
— Отлично, — журналист потер руки и уставился на холодильник.
— Тебе какой хлеб? — Вознесенский открыл шкафчик.
— Любой... Лишь бы не сухарик «Здоровье», а то я его ненавижу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82