— Вы сами написали эту сигнатуру? — спросил я, указав на этикетку.— Я писал ее на подлинной склянке, а тут она подделана, и достаточно искусно, неизвестным похитителем.Не попался на удочку, дьявол!— А не могли бы вы поставить эту склянку на то самое место, где вчера стояла подлинная?— Это не составит для меня никакого труда. Пожалуйста!Профессор поднялся со стула и довольно устало, как мне показалось, обошел ширму, сделал четыре шага и поставил склянку на лабораторный стол, протянувшийся от одного конца зала до другого. Место это было в четырех шагах от ширмы. Я сел за письменный стол профессора и поглядел в сторону склянки — она не была видна, ее закрывало правое крыло ширмы.— Кто из ваших сотрудников сидит прямо напротив склянки? — спросил я.— Слева сидит мой помощник Войн Константинов — вот его стол. Справа — Недьо Недев. Склянка находилась как раз напротив прохода между двумя столами.— Вы сказали, кажется, что вчера во второй половине дня несколько раз брали пробы из склянки?— Да, три раза.— Вот именно. Но неужели вы каждый раз встаете со своего места, обходите ширму, чтобы подойти к ней?— А как же иначе?— Последний вопрос, уважаемый профессор. Кто из ваших прежних французских коллег знает об этом вашем эксперименте?— Лично я не уведомлял никого.— А кто-нибудь из близких вам людей мог бы сделать это?— Не исключено.— Вы имеете в виду кого-нибудь конкретно?— Нет, никого конкретно.— Так. А вы можете вспомнить, сколько раз выходили из кабинета во второй половине дня?— Думаю, что выходил я только один раз. Меня попросил зайти к себе директор.— Кабинет главного директора находится на первом этаже?— На первом.— Вы куда-нибудь заходили, прежде чем спустились на первый этаж?При этих словах в глазах профессора вспыхнул такой огонь, что мне стало просто страшно. А ведь я вовсе не из слабонервных — бывал свидетелем, можно сказать, кой-чего пострашнее, присутствовал, например, при смертных казнях, — но сейчас мне действительно стало страшно. Этот огонь в его глазах, казалось, вырвался из недр ада, где пылали, как факелы, души грешников всех времен и народов.— Что вы хотите этим сказать? — спросил профессор ледяным тоном.Я почувствовал, как на лбу у меня выступает пот.— Пока вопросы задаю я! — Я попытался улыбнуться, но не знаю, что из этого получилось. — Во всяком случае, если вы затрудняетесь ответить на какой-нибудь из моих вопросов, то можете пока не отвечать. При повторном разговоре мы снова вернемся к нему. Итак, сколько времени вы находились у главного директора?— Около получаса.— Так, значит, полчаса. Скажите, профессор, если бы не исчезла склянка с вашим новооткрытым вирусом, вы бы уже приступили к приготовлению универсальной противогриппозной вакцины?— Может быть.— Сколько времени вам понадобится для того, чтобы снова создать этот вирус?— Столько же, сколько времени пройдет с сегодняшнего дня до воскрешения из мертвых! — ответил профессор и улыбнулся, но, как мне показалось, невесело. — Ни на день меньше! — добавил он.— Рад, что ваше настроение позволяет вам шутить, — сказал я.Профессор промолчал.Я попросил его посидеть в коридоре и вызвал Война Константинова.— Во второй половине дня склянка стояла на этом месте?— Да, профессор всегда ставит ее здесь. Место ее обозначено на этикетке.— Вы сидите прямо напротив склянки. Кто-нибудь ее переставлял в другое место, хотя бы временно?— Нет, никто не переставлял.— Даже профессор?— Он всегда подходит сюда, чтобы взять из нее пробу, как это, впрочем, делает каждый из нас.— Сколько раз вы покидали свое рабочее место во второй половине дня?— Два раза.— Спускались на нижние этажи?— Нет.— Если вы дважды выходили из зала, на каком основании вы утверждаете, что склянку не переставляли с ее постоянного места? Ведь вас не было, как же вам знать, что происходило здесь в ваше отсутствие?— Никто не передвигал склянку, и никому никогда не могло прийти в голову поставить ее в другое место.— Принимая участие в опечатывании дверей сургучом, вы стояли у самого входа. Когда профессор спохватился, что не спрятал склянку, и вошел в зал, чтобы поставить ее в сейф и запереть, вы видели — она стояла на своем обычном месте?— Я видел ее перед собой так, как сейчас вижу вас!— Как вы объясняете себе исчезновение подлинной склянки и подмену ее фальшивой?— Кто-то проник к нам в отделение, открыл поддельными ключами несгораемый шкаф, взял склянку новым вирусом и поставил на ее место фальшивую.— Сегодня утром вы застали входную дверь отделения запертой и сургучную печаты неповрежденной. Как же «кто-то» мог войти в зал, не повредив печать?— Очень просто — он опечатал ее заново. Ведь это дело двух-трех минут.— Даже при том положении, что по лестнице и по этажам производится регулярный милицейский обход?— Он выбрал подходящий момент. Да ведь не думаете же вы, что эти обходы так уж регулярны и часты? Особенно ночью!— Вы — помощник профессора, поэтому я задам вам еще один вопрос, который прошу хранить в тайне. Почему профессор не выделил всем вам понемногу вируса, чтобы каждый имел свою скляночку, из которой брал бы пробы для исследования?— Из соображений безопасности. Вирус этот очень опасен. Если утратить над ним контроль — неминуемо произойдет беда. Ведь легче держать под контролем одну склянку, чем пять.— Кто еще, кроме профессора, контролировал ее? Кто следил за тем, чтобы ее не выносили из отделения, не переставляли в другое место?— Разумеется, мне как помощнику профессора положено ее контролировать. Хотя никому в голову не мог прийти такой абсурд: переставить склянку в другое место или вынести ее из здания!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49