мол, сам виноват – надо было тайком проверить горшок, а не носиться с ним, как с писаной торбой.
– Как? – негромко выговорил археолог.
– Их бросали в кипящее масло.
– Но был же приказ не вскрывать!
– Да…– голос Дома был мертвенно равнодушным. В нем словно душу убили. Выжгли этим самым кипящим маслом. – Но я не должен был ошибиться. Иногда надо уметь видеть насквозь…
– Бред! – в ярости закричал Платон. – Мерзавцы! Сначала обгадятся, а потом ищут стрелочника!
– Это вопрос жизни и смерти целой планеты. Я был обязан…– Двунадесятый Дом как будто пытался оправдать свое начальство. – Теперь придется вернуться назад и продолжить раскопки, хотя сейчас Тиугальба похожа на растревоженное осиное гнездо.
– Мне очень жаль, но это невозможно, – после долгого молчания сказал археолог. – Заплати мне и расстанемся друзьями.
– Ты не можешь так просто уйти и все бросить! – воскликнул Непейвода. К нему начали возвращаться человеческие чувства и интонации.
– Что все?! – вскинулся Платон. – Ты даже не сказал мне, что именно мы ищем! Я свою работу сделал. Разве не так? Выполняй свою часть сделки!
– Деньги уже на твоем счету. Можешь проверить. Но я прошу тебя остаться. Сделаем вторую попытку. Мы заплатим тебе вдвойне.
Археолог молча покачал головой.
– Я умоляю тебя! –в голосе Непейводы зазвучало отчаяние. – Если ты откажешься, а я моментально не найду тебе замену, меня могут расформировать.
– Это удар ниже пояса, – только и вымолвил Платон. Поскреб подбородок и вдруг сказал: – Хорошо.
Ходячего муравейника встревожила поразительная легкость, с которой археолог принял решение. Непейвода взволнованно посмотрел на Рассольникова, ожидая продолжения.
– Но за эту безумную вылазку я назначу достойную цену. Вы должны исполнить мое самое заветное желание – сколько бы оно ни стоило. Сумеете задешево – ваше счастье…– Археолог никак не мог дойти до сути дела. Не решался произнести заветные слова, словно боясь, что карточный домик надежды тотчас рассыплется.
– Не тяни, ради святого Симбиоза! – взмолился Дом.
Платон глубоко вздохнул и изрек:
– Мне нужна вилла на Старой Земле.
Непейвода молча указал ему на дверь. Археолог не понял:
– Ты чего?
– Надо доложить Совету Домов Симбионтов. Побудь-ка в своей каюте.
Рассольников хмыкнул и пошел к себе.
В ожидании ответа Платон мерил шагами каюты. Двунадесятого Дома не было целый час. Археолог уже не знал, что и думать. Был уверен в одном: другой такой шанс ему вряд ли представится, и потому отступать не собирался. «Нет– так нет, – уговаривал сам себя. – Немедленно отправлюсь на Гею. Пусть попробуют меня не пустить!» Еще как не пустят. Еще как…
Наконец дверь отворилась. Непейвода вошел в рубку. Лицо непроницаемое, спина прямая, походка чинная. Он даже моргать перестал и дышал через раз. Парадный бы ему камзол с орденской лентой через плечо, да брюки с лампасами – сошел бы за Чрезвычайного и Полномочного Посла этой самой ФФФукуараби. Прошагал до единственного кресла, что росло из пола рядом с маленьким столиком, медленно опустился на него, замер, глядя перед собой.
– Что скажешь? – осведомился Платон.
– Договорились. – Всего одно слово. Разве поверишь, что все решено?
– У вас же нет таких денег…
– Ты прав: денег нет. Но мы уступим тебе здание нашего посольства. Тебе понравится. Это двухэтажный особняк на берегу Гудзона…
Больше Рассольников ничего не слышал. Он был далеко: там, где бьются о набережную Лонг-Айленда океанские волны, где светит неугасимый факел древней статуи, где рукой подать до лежащей на дне Атлантиды. А не понравится, он может продать эту хибару и купить себе что-нибудь поскромнее на карельских озерах или в Драконовых горах. Вся планета будет в его распоряжении…
– Очнись, – тронул его за плечо Двунадесятый Дом, и мираж растаял. – Дело за малым: надо вернуться назад и начать все сначала.
– Ну, положим, не все, – Платон с сожалениям вернулся к реальности. – На Чиуауа мы больше ни ногой. Это раз. Капсулу нам снова искать не надо. Это два. Все разведочные карты у меня теперь тут, – громко постучал пальцем по темени. – Это три. Тиугальбу я уже понял. – Последнее слово он выделил особо. – Четыре… Есть еще пять и шесть. Но не буду компенсировать тебе мозги.
Непейвода с усилием состроил улыбку. Разговор с правительством ФФФукуараби дорого ему дался. Дом поднял себя с кресла, переструившись клеточками от колен из сидячего в вертикальное положение.
– Пойду готовить корабль к полету.
– Маленькая формальность, – прихватил его за локоть археолог. – Надо составить договор по всем правилам, получить визу высших чиновников ФФФукуараби и заверить договор у независимого нотариуса.
– Ты что, смеешься над нами?
– Ничуть. Слишком велика ставка – я хочу быть абсолютно уверен, что сделка не сорвется. Вдруг тебя убьют, а ваш Совет откажется от обещания? Или ты сейчас соврал мне, и Совет вообще не в курсе?
Двунадесятый Дом помрачнел, задвигал плечами, будто хотел отрастить крылышки и улететь куда подальше.
– Подписей членов спецкомиссии тебе достаточно?
– Совет будет лучше…– вкрадчиво произнес Платон.
– Тогда полетели на ФФФукуараби, – помолчав, предложил Непейвода. – Немедленно.
– Погодь-ка, – притормозил его Рассольников. – Есть еще одна загвоздочка. Ты должен мне сказать, что именно мы ищем. С этого надо было начинать. Мы бы не привезли какого-то дерьма, и клеточки твои были бы целы.
– Да ты охренел! – взвился Двунадесятый Дом. – Душу из меня вынимаешь!..
– Можешь отмолчаться. Но шансы на успех при этом падают втрое. Будем рисковать жизнью впустую…– проникновенно говорил археолог.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111