В своих воспоминаниях Гелен отзывался о донесениях «Макса» как о крупном достижении немецкой военной разведки. Это был для нее чуть ли не единственный источник сведений из Москвы.Несмотря на скептическое отношение некоторых сотрудников абвера (например, резидента и немецкого консула в Софии майора Вагнера), приходящих к Клатту с донесениями, все проверки сходились на том, что «Макс» заслуживает доверия.Интересно отметить, что информация «Гейне», передаваемая немцам, по иронии судьбы возвращалась к нашим органам из разных источников.Так, в 1942 году органам разведки СССР удалось наладить непродолжительное, но весьма продуктивное сотрудничество с одним из руководителей шифровальной службы абвера полковником Шмитом. До своего провала он успел передать советской разведке во Франции ряд ценных разведывательных материалов абвера, полученных из Москвы. При анализе этих материалов было установлено, что они представляют собой дезинформацию «Гейне». Шмит был связан и с британской разведкой. Поэтому через него англичане также получили ряд сообщений Демьянова, которые немцы преподносили в форме ориентировок штаба вермахта во Франции. Информацию, содержащую данные «Гейне», советские органы госбезопасности получали три раза.Первый раз — в феврале 1943 года — пришло сообщение из Франции, содержащее часть информации Демьянова, переданной им в Берлин еще в ноябре 1942 года.Второй — в марте 1943 года — Энтони Блант, работавший в годы войны в службе английской разведки (один из наиболее ценных источников советской разведки в Англии), сообщил резиденту в Лондоне Горскому, что у немцев в Москве в военных сферах есть важный источник информации.Третий — в апреле 1943 года — сообщение поступило через миссию связи советской разведки в Лондоне, куда пришла от англичан очень урезанная по содержанию информация «Гейне», переданная в Берлин и якобы перехваченная английской разведкой в Германии. В действительности же англичане имели эту информацию благодаря дешифровальной работе. Поддерживая с Советами союзнические отношения, они не сообщили, что читают и перехватывают немецкие шифры, в том числе шифртелеграммы абвера.Таким образом, о наличии у немецкой разведки ценного источника в Москве стало известно и англичанам. Но они, как и немецкие разведчики, не сумели раскрыть «Гейне». Глава одиннадцатаяРАДИОИГРА ПРОДОЛЖАЕТСЯ Была уже вторая половина 1944 года.Величайшая в истории разведки оперативная игра чекистов «Монастырь» завершилась. Она планировалась вначале как операция по выявлению лиц, сотрудничавших с немцами, а фактически переросла в противоборство между НКВД—НКГБ и абвером. П.А. Судоплатов в своей книге «Разведка и Кремль» писал, что, помимо «Монастыря», служба ГБ во время войны вела примерно восемьдесят радиоигр дезинформационного характера с абвером и гестапо. Однако центральная задача — внедрить в органы немецкой разведки своего человека — не была решена. В связи с этим «Гейне» вышел с рапортом-предложением на имя Маклярского, в котором писал, что в целях укрепления доверия и положения организации «Престол» в глазах немецкой разведки нужно направить посланца, которого они давно ждут.«Гейне» предлагал предварительно проинформировать немцев о том, что один из активистов «Престола», призванный в Красную Армию, направлен в качестве переводчика в лагерь немецких военнопленных. Затем с помощью этого человека следовало организовать «побег» нескольких офицеров и с этой же группой военнопленных вывести его — «Гейне» — К немцам.Это предложение было внесено «Гейне» 1 августа 1944 года. А несколькими днями позже его подключили к новой большой игре с немецким командованием, которую НКГБ СССР проводил под кодовым названием «Березино».Для подготовки этой операции «Гейне» информировал немецкую разведку о том, что он призван в Красную Армию, в технические части в качестве инженер-капитана. В связи с этим ему требуется еще одна рация для продолжения связи из Москвы, где будет работать другой человек, подготовленный «Престолом». Свою рацию он забирает с собой и свяжется с немецкой стороной из тех мест, где будет находиться по долгу службы.Таким образом, связь с абвером не прекратилась, была подготовлена почва для начала органами госбезопасности новой операции против немецких спецслужб. Но это уже следующая страница истории. Часть IIОПЕРАЦИЯ «БЕРЕЗИНО» Глава перваяЗАСЕДАНИЕ В КРЕМЛЕ В 1944 году начался новый этап операции, известной под названием «Монастырь».4 апреля в Кремле состоялось очередное заседание Государственного Комитета Обороны (ГКО). В его состав входили все члены Политбюро ЦК ВКП(б), но на это заседание были приглашены только военные. Его, как обычно, вел председатель и Верховный главнокомандующий Иосиф Виссарионович Сталин. За длинным столом просторного кабинета Верховного главнокомандующего расположились нарком государственной безопасности Всеволод Николаевич Меркулов, начальник контрразведки Красной Армии «Смерш» «Смерш» — «Смерть шпионам».

Виктор Семенович Абакумов, начальник Главного разведывательного управления ГРУ Генштаба Красной Армии Федор Федорович Кузнецов и начальник 4-го Диверсионно-разведывательного управления НКГБ Павел Анатольевич Судоплатов.Перед началом летнего наступления советских войск в Белоруссии Сталин был озабочен продолжением операции «Монастырь», которая позволила бы ввести в заблуждение противника и оказать помощь частям Красной Армии. Сталин предложил посмотреть на радиоигру с немецким командованием с точки зрения достижения стратегических целей на заключительном этапе Великой Отечественной войны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96