— …— Не можешь сам решить? Так ты что не начальник?— …— Ах, начальник у тебя есть, сам не можешь решить такой простой вопрос?— …— Да-да, Шмелев Александр.— …— Значит, не можешь? А что тебе нужно, чтобы ты смог?— …— Хочешь, чтобы позвонил генерал? Да как-то неохота беспокоить генерала. Они, небось, уже спят.А у меня дело не терпит отлагательства. На неприятности можете нарваться вместе со своими людьми.— …— Все чисто, все по закону, говоришь? Нет, Сергей Сергеич, ты же знаешь, закон что дышло, куда повернешь, там…— …— Вот правильно. Хорошо, что ты знаешь эту пословицу. Я сейчас подъеду, будь добр, дай команду.— …— Ну, хорошо, напишем, напишем все бумаги. Какие надо, такие и напишем.— …— Под подписку? Да, давай без этого. Я отвечаю, меня-то ты знаешь, уверен, что я никуда не уеду, не убегу? Вот видишь.Бахрушин даже покраснел, хотя в машине было и темно, но Борис Рублев и Андрей Подберезский заметили, что Бахрушин нервничает и злится на своего несговорчивого знакомого.— Хорошо, тогда подъедем.Полковник Бахрушин прикрыл трубку.— Будь они неладны. Мнят себя начальниками, а работать не хотят. Серьезно они взялись за вашего Шмелева, обратился он к Рублеву.Еще минут пять или шесть полковник ГРУ Бахрушин разговаривал с Сергеем Сергеевичем Савельевым, не называя его по имени, наконец, положил трубку.— Ну что? — спросил Борис Рублев, Подберезский нервно переминался с ноги на ногу.— — Ладно, сейчас подъедем. Мужик он толковый, обещал помочь. Правда, дела у вашего друга не Бог весть, — покусывая нижнюю губу, сказал Леонид Васильевич и снял очки. Капля дождя упала на стекло.Бахрушин ее тщательно вытер.— Куда едем, Леонид Васильевич? — спросил водитель.— Едем, едем… — передразнил Бахрушин, — и назвал адрес.Полковник же Савельев после разговора с Бахрушиным позвонил своим оперативникам.— Вы там задержали, — сразу же с места в карьер начал он, — Александра Шмелева?— Так точно. — Ответил один из оперативников.— Так вот, все документы пришлете мне. А Шмелева отпустите.— Как это так — отпустить? — изумился оперативник.— Я сказал отпустить, значит, так и действуйте.Есть на то причины.Приказ начальника, как известно не обсуждается, и Шмелева выпустили.Он только принялся раздумывать, на чем добираться домой, как вдруг увидел, что его встречают. Он увидел Подберезского, который бросился к нему навстречу, а возле машины стояли еще двое, высокий мужчина, стоявший к нему спиной, показался Шмелеву знакомым, что-то родное было в его фигуре.— Здорово, Пехота! Ну как ты? — завопил Подберезский, схватил Шмелева за руку и тряхнул.— Тише, Андрюха, — забурчал Пехота, — все болит, эти гады меня так избили, чтоб они подохли.— И ты им, говорят, ввалил?— Я бы ввалил больше, да силы были неравны.А кто это там возле машины?— А ты посмотри, Пехота, посмотри, может, узнаешь.Шмелев прищурил глаза, была глубокая ночь, часа два или около этого. Машина стояла на противоположной стороне улицы.— Смотри, смотри, — подкалывал его Подберезский. — Как ты думаешь, кто?— Ком-бат! — по слогам выдавил из себя Пехота, и бросился через улицу к машине Бахрушина — Иваныч! Иваныч! Товарищ майор! — кричал Шмелев, подбегая к Рублеву.— Ну, Пехота, здорово, давненько мы с тобой не виделись.— Ух, давненько! Сто лет, комбат, не виделись.Мужчины крепко обнялись. Рублев похлопал по спине Пехоту, тот поморщился от боли.— Это Леонид Васильевич Бахрушин, — представил Рублев, кивнув в сторону полковника ГРУ.Тот улыбнулся и протянул руку.— Здравствуй, Шмелев, повозиться из-за тебя пришлось.— Спасибо, спасибо. Кстати, Андрюха, как там мой сын?— Все нормально. Не волнуйся, главное, что мы тебя вызволили. Если бы не он, сидел бы ты в кутузке еще пару дней.— Пару дней, — хмыкнул Шмелев, — я бы сидел пару лет. Мне уже в камере сказали, что эти, из управления, не чикаются, а на меня повесили невесть что. Будто бы я торгую наркотиками и будто бы у меня изъяли героин, а я никогда к ним не прикасался.— А какого черта ты, вообще, во все это влез? — спросил Подберезский.— Слушайте, мужики, завезите меня домой, я хочу сына увидеть, он, наверное, волнуется, жена же в командировке.— Ладно, сейчас завезем, за свободу благодари его, — Подберезский кивнул на Комбата, а Комбат в свою очередь кивнул на маленького лысого толстяка в очках, который уже сел в машину.— Ну что ж, мужчины, — сказал Леонид Васильевич, — я с вами прощаюсь, время позднее, а работы у меня много. Хочу выспаться.— Спасибо тебе, Леонид Васильевич, — сказал Рублев, пожимая руку Бахрушину, — от меня спасибо и от ребят. Надеюсь, ты веришь, что наш Пехота здесь не при чем?— Если бы не верил, я бы не стал этим заниматься, не стал бы беспокоить людей. И они поверили, всякие люди бывают. Одни сажают, другие выпускают.Автомобиль полковника ГРУ развернулся на дороге и умчался в ночь, мигнув на прощание рубиновыми огнями. А Подберезский, Комбат и Александр Шмелев все еще стояли и переговаривались друг с другом.— Какие же они гады, сволочи, суки, хуже душманов. Вот уж не думал, что наша милиция и спецслужбы такие теперь.— Не все они такие, Саша, были, не все они такие и теперь. Есть и нормальные люди. Кстати, вот этот мужик тоже из их конторы. И тот, что тебя отпустил тоже из МВД, там служит. Так что ты напрасно на всех так сразу напраслину возводишь.— Да ну, Комбат, сволочи! Они так меня молотили, как будто я враг, убивший их лучшего друга.— Ладно, не обижайся на них. Тумаков получил и радуйся тому, что ты уже на свободе. Если б Андрюха ко мне не приехал, сидеть бы тебе сейчас или лежать на нарах, а так дома заночуешь.— Едем ко мне! — улыбнулся и тут же поморщился Шмелев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15