Он даже не смотрел на часы, прекрасно зная, что темп его бега обычный.Через полчаса он уже возвращался к своему дому, дыша так же ровно и спокойно, как в самом начале пути. Пожилая дворничиха работала во дворе, сметая мокрые листья в большие темно-бурые ворохи.Она приветливо кивнула Комбату, давно уже привыкнув к тому, что этот высокий сильный мужчина появляется во дворе, возвращаясь с пробежки, как раз в тот момент, когда она заканчивает работу. Борис Рублев тоже приветливо махнул рукой немолодой женщине. У подъезда он остановился, несколько раз присел, подпрыгнул на месте и направился вверх по лестнице, лифтом во время утренних пробежек Рублев не пользовался.Поднявшись к себе в квартиру, Комбат в большой комнате еще минут двадцать подымал гири, отжимался от пола, приседал, качал пресс, короче говоря, основательно помучил свое сильное тело, и после этого, поставив на плиту чайник, отправился принимать холодный душ.Помывшись, Рублев остановился возле зеркала, пригладил мокрые волосы, прикоснулся пальцем к усам, к жесткой черной щеточке.«Так, теперь побреемся».Тщательно намылившись, мужчина взял опасную бритву и провел по мыльной щеке. Каждое движение Рублева было уверенным, и единственное, что испортило его ровное настроение, так это порез на щеке. Одно неосторожное движение — дернулась рука, и бритва оставила длинный кровоточащий след.— Черт подери, — пробурчал Комбат, — вот незадача. Что это со мной такое?Порез немного испортил настроение, Комбат был суеверен и кровь на щеке воспринял как дурной знак.Сняв остатки пены, вымыв лицо холодной водой, Рублев плеснул в ладонь одеколона и прижег ранку.Кровь остановилась, он улыбнулся своему отражению, чайник на кухне засвистел.— Ну вот, сейчас позавтракаем и по делам — он сам знал, что в половине десятого должен быть на Другом конце города.Вчера в полдень он абсолютно случайно встретил своих подчиненных, двух братьев-близнецов. Узнал их мгновенно, со спины. Ребята шли в кожаных куртках, хотя, какие там ребята, это он привык так их называть, а сильные высокие мужчины с крепкими шеями, коротко стриженные, без шапок, без зонтов в руках. Комбат увидел их из машины и просигналил. Один из парней обернулся и с интересом посмотрел на машину.Стекло отсвечивало, и мужчина не мог видеть водителя, Комбат подъехал ближе, опустил боковое стекло и негромко окликнул:— Эй, Решетников, сержант Решетников, ты меня слышишь.От голоса Комбата на лице широкоплечего мужчины появилось странное выражение. Он вздрогнул и весь насторожился, подобрался, а затем появилась широкая улыбка.— Е-мое, — воскликнул мужчина, подбегая к машине, — комбат, товарищ майор, Борис Иванович, вот так встреча!Второй Решетников тоже подбежал к машине, и братья буквально выволокли Комбата из салона и принялись трясти его руки, тискали за плечи. Рублев уже и сам был не рад, что окликнул этих двоих.— Вот это встреча! А нам Андрей Подберезский говорил, что ты где-то в Москве, Борис Иванович, мы даже как-то пару раз тебе звонили, но телефон не отвечал.— Да, ребята, я уже давно в Москве. А вы как?— А что мы, — ответили братья Решетниковы в один голос, — у нас все классно, товарищ майор, работаем в охранном агентстве, — чересчур четко и немного по-военному отрапортовали мужчины, — работа непыльная, платят хорошо. Службу несем исправно, как у нас говорили, через день на ремень, иначе говоря, сопровождаем ценные грузы.— А что возите? — спросил Комбат.— А кто его знает, мы же грузы не проверяем.Нам сказали охранять, мы и охраняем. Надо например, завезти из Москвы в Нижний, из Нижнего в Ростов, нас нанимают, мы с оружием, все как положено. А выто, а ты-то, Борис Иванович, чем занят?Комбат замялся.— Я, ребята, ничем не занят, получаю пенсию.— Как это пенсию? — изумились братья Решетниковы, словно бы они и не знали, что Комбат ушел из армии и сейчас живет как и на что получится.— Всякие дела случаются, — рассматривая своих бывших подчиненных, сказал Рублев. — А вы все такие же — орлы.— Да, Борис Иванович, спортом занимаемся, правда, времени немного, да и не гоняют нас так, как вы в свое время.— Если бы я вас не гонял, может быть, мы и не встретились на этой площади.— А что мы здесь стоим? — заговорил Сергей Решетников. — Пойдемте зайдем куда-нибудь, Борис Иванович, мы вас угощаем.— Да я и сам вас, ребята, могу угостить.Братья явно обрадовались неожиданной встрече со своим командиром.— Нас там, Борис Иванович, из Спецназа в агентстве четверо, — и Сергей Решетников принялся рассказывать о тех, кто работает с ними и охраняет грузы.Комбат слушал, кивал, но с места не двигался, стоял у своей машины.— Пойдемте, пойдемте, Борис Иванович, можем пойти даже к нам домой, наш батя обрадуется, увидев вас. Он о вас все знает.— Это хорошо, — почему-то с сомнением в голосе произнес Комбат.— Идемте, идемте, мы здесь недалеко живем, в переулке на углу.— Нет, ребята, у меня кое-какие дела, — Комбат посмотрел на свой трофейный хронометр.Братья Решетниковы улыбнулись, они помнили эти часы еще по Афганистану.— Жив будильник, да, Борис Иванович? — спросил младший брат, которого младшим звали за то, что родился на несколько минут позже старшего.— Жив, жив, славу Богу, тикает, отсчитывает секунды жизни.— Помним мы ваши часики, помним.— Ну, ребята, я рад, что у вас все хорошо.— Да, у нас все хорошо, просто прекрасно.— Слушайте, Борис Иванович, товарищ майор, идите к нам работать командиром, кого-кого а вас возьмут, не задумываясь, мы о вас рассказывали, да и наши все поддержат. Знаете, сколько у нас афганцев работает?— Ну и сколько? — на всякий случай спросил Комбат.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15