Через полчаса в дверь позвонили, официант вкатил двухэтажный столик, уставленный закусками и круглыми мельхиоровыми судками под крышками. Но вошел не только официант. Вместе с ним вошел Юрген Янсен с видом полицейского комиссара, который явился в бандитское гнездо, чтобы арестовать преступника.
Вот он и возник.
Комиссар много чего повидал на своем веку. И лишь одного взгляда ему было достаточно, чтобы правильно оценить обстановку. И лишь одного слова, чтобы обрисовать ее с исчерпывающей полнотой:
- Нажрался!
- Так точно, - подтвердил Муха. - Как вы догадались?
- А вы? Вы-то куда смотрели? Не могли удержать?
- Боже сохрани! - ужаснулся Муха. - За кого вы нас принимаете, господин Янсен? Как можно удержать стадо слонов, рвущихся к водопою? Что вы! Затопчут!
Янсен дождался, когда официант закончит сервировку стола, подписал счет и жестом приказал ему удалиться. И только тогда задал главный вопрос:
- Где бумаги?
Мы промолчали. Муха был занят тем, что открывал крышки судков и принюхивался к содержимому. А я промолчал по соображениям высшего порядка, этического. В каждой профессии есть своя этика. В этом смысле профессия охранника ничем не хуже любой другой. И коль уж мы оказались в роли охранников, следовало заботиться о чести мундира.
- Где бумаги? - повторил Янсен. - И не делайте вид, господин Пастухов, что не понимаете, о чем я говорю!
- Я понимаю, о чем вы говорите, - сказал я. - Но не понимаю, почему вы говорите таким тоном. Вы наняли нас охранять Томаса Ребане, а не его имущество. И если его будут раздевать на улице бандиты, мы должны вмешаться только потому, что он может простудиться. Вам не в чем нас упрекнуть, господин Янсен. Наш подопечный жив и здоров. А если немного мычит, то это не потому, что мы плохо выполняем свои профессиональные обязанности.
- Где бумаги, которые он взял у Мюйра? - продолжал напирать Янсен. Они были в сером кейсе. Мои люди видели этот кейс у него в руках, когда он входил в гостиницу.
- Когда он шел к гостинице, - уточнил Муха. - Когда он входил в гостиницу, никакого кейса у него уже не было. И он, строго говоря, не входил. Он вплывал. Я бы сказал так: быстро вплывал. Это будет гораздо вернее.
- Так где же они?
- Я отвечу на ваш вопрос, - пообещал я. - Но сначала вы ответите на мой вопрос. Что за охоту на нас вы устроили? С какой целью?
- Не понимаю, о чем вы говорите. Я послал моих людей подстраховать вас. И только.
- Ну, допустим, - согласился я, потому что уличать человека во вранье дело пустое и в высшей степени неблагодарное. Что он врет, я и так знал, без его подтверждения. А человек, которого уличили во вранье, почему-то никогда не бывает за это благодарным. - Почему вы нас об этом не предупредили?
- Не видел необходимости! - отрезал Янсен.
- Эти бумаги, вероятно, очень важны? - поинтересовался я. - И утрата их чревата неприятностями?
- Это очень мягко сказано, господин Пастухов! Слишком мягко!
- Тогда разрешите дать вам совет. Я бы начал готовиться к этим неприятностям прямо сейчас. Потому что они на помойке. Или в мусоропроводе. А если еще не там, то будут там в ближайшее время.
- Что вы этим хотите сказать?
По возможности кратко, но точно я объяснил ему, что я этим хочу сказать. И добавил:
- Сам кейс, возможно, удастся вернуть. Штука дорогая. Если дать объявление и пообещать вознаграждение, почему нет? А бумаги вряд ли. Насколько я понимаю психологию люмпена, который подобрал этот кейс после свалки, первым делом он выкинет эти старые, дурно пахнущие бумаги.
Янсен прореагировал на мой рассказ очень бурно:
- Какого черта вас понесло в эту толпу?! Вы же видели, что там творится! Почему вы не вернулись в гостиницу со служебного входа?
- Потому что нас ждали там шестеро ваших лбов на черном "мицубиси-монтеро", - объяснил Муха.
- Я же сказал вам, что это была подстраховка!
- Вы сказали нам об этом только сейчас. Сказали бы на два часа раньше и не было бы никакой головной боли ни у нас, ни у вас. Да что уж теперь расстраиваться? Что вышло, то вышло. Свершившийся факт, как говорят умные люди, не может отменить даже сам Господь Бог. Не поужинаете ли с нами, господин Янсен? - гостеприимно предложил Муха, заглядывая в один из судков. - По-моему, тут что-то очень вкусное. Только не пойму что.
- Это шампиньоны-орли в соусе ламбертен. Фирменное блюда ресторана "Виру".
- Да ну? Никогда не пробовал. Присаживайтесь, а то все остынет.
Но Янсену было не до ужина. Он несколько раз прошел взад-вперед по гостиной, бормоча что-то очень энергичное, напоминающее три русских слова, с помощью которых обычно выражают высшую степень досады. Потом остановился перед диваном, на котором, уткнувшись носом в угол, лежал Томас. И вид у него был такой, что Муха поспешно предупредил:
- Нет-нет, господин Янсен! Нас наняли его охранять. И мы будем его охранять. Даже от вас.
- Не давайте ему ни капли! - приказал Янсен. - Ни под каким видом!
- Вы переоцениваете наши возможности, - заметил я. - Мы можем защитить человека от киллеров, от бандитов, даже от случайного дорожно-транспортного происшествия. Но от себя мы его защитить не можем.
- Делайте что угодно! Бейте, связывайте! Но он должен быть трезвым! Мэр Аугсбурга дал разрешение забрать останки Альфонса Ребане. Если немцы увидят его в таком виде, они с ним даже разговаривать не будут! И правильно сделают! Мы не можем срывать столь ответственное мероприятие из-за одного... Завтра придет мой помощник, отдадите ему паспорта и заполните анкеты на получение виз. Вылет в Германию послезавтра. Прошу вас, господа, очень серьезно отнестись к моей просьбе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120