Через час отобранное оружие и снаряжение проверено, смазано, подогнано и разложено мной в надлежащем порядке.После возни с железом принимаю душ, падаю на диван и прошу передать Виталию Валерьевичу, чтобы меня не беспокоили до вечера. Мою просьбу выполнили, и только в полдевятого спускаюсь в гостиную.Виталий Валерьевич нервно меряет ее шагами.Кивнув мне на ходу, он продолжает нарезать круги.— Да остановитесь же, черт вас побери! —рычу на него. — Что с вами?Бродский вздрагивает, останавливается и удивленно смотрит на меня.— Вот так-то лучше, Виталий Валерьевич, — говорю одобрительно. — А теперь объясните, в чем дело? Только поспокойнее, пожалуйста.Мафиози подходит и молча берет со столика пачку «Мальборо». Вытаскивает сигарету. Руки у него дрожат.— Я не могу выйти на связь с Майей, — глухо говорит он. — Люди, сопровождавшие ее, должны были сообщить мне, как добрались, все ли в порядке…— Возможно, они еще не доехали до места? — выдвигаю свою версию. Так как не знаю, куда мафиози отправил дочь. — Сядьте, пожалуйста.Мафиози послушно садится.— Все сроки уже вышли… — говорит он, отрешенно глядя в камин.— Если иначе не узнать, что там случилось, надо туда ехать, — говорю я.— Надо ехать… — повторяет за мной Бродский и, закрыв глаза, откидывается на спинку кресла.Тушу окурок в пепельнице.— Седлайте коней, пока есть какая-то надежда!Он поднимает голову, в глазах его загорается надежда:— Вы думаете?— Уверен, черт побери! Не медлите! Я пошел собираться… — бросаю ему, поднимаясь к себе в комнату за оружием.Через десять минут со двора замка вылетают два шестисотых «мерседеса» и одна семьсот сороковая «БМВ» из последних моделей.Сижу на заднем сиденье рядом с Виталием Валерьевичем. Общая численность нашего хорошо вооруженного отряда — четырнадцать человек. Идем на приличной скорости, и расстояние в четыреста с небольшим километров преодолеваем в довольно сжатый срок, тем более что на отдельных участках трассы «мерседесы» выжимают до двухсот тридцати.Оказывается, Майю отвезли в Юргенское, это где-то на тюменском направлении, и даже не в сам городок, а на благоустроенную таежную заимку, которая от Юргенского в двадцати километрах.Мне все эти названия ни о чем не говорят. Мафиози молчит, погрузившись в свои мрачные думы.Еще раз проверяю оружие, гоняю себя мысленно по плану дома Колонкова, проигрывая варианты возможных ситуаций, хотя, один черт, все эти мысленные прогоны — ерунда, потому что жизнь всегда вносит в них свои неожиданные коррективы.Важно представлять себе общую стратегию действий, все остальное решается на месте. Глава девятнадцатая — Подъезжаем, — бросает через плечо водитель, съезжая с асфальта на грунтовку.Виталий Валерьевич, подавшись вперед, всматривается в темноту, разрываемую светом мощных фар.По обе стороны дороги чернеет ночная тайга.«Мерседес» сбавляет ход, мягко преодолевая бугры и выбитые гусеницами тракторов глубокие колеи. Половина двенадцатого ночи. Не доезжая до одного из поворотов вправо, водитель выключает фары и габаритные огни. Машины, идущие вслед за нами, делают то же самое.— Еще километра два, Виталий Валерьевич, — сообщает водитель своему шефу.— Быстрее, Гена! — говорит водителю Бродский. — Броня выдержит!— Понял… — откликается тот и давит на педаль.Сидящий рядом с водилой Хамед подносит к губам портативную рацию и о чем-то тихо переговаривается с другими экипажами.Минут через пять машина останавливается.— Всё! — говорит водила. — Если дальше ехать, то нас засекут…— Выходим! — отдает команду Бродский. Из машин высыпают боевики, бряцая оружием в ночной тишине.Небо затянуто тучами и звезд не видно, кажется, поднимается ветер. Дело к дождю.— Хамед, веди! — приказывает Виталий Валерьевич телохранителю.Тот машет рукой для всех, и направляемся вперед вдоль дороги.Растянувшись цепочкой, идем по обочине. Изредка звякает оружие в чьих-то руках или слышится приглушенный мат споткнувшегося боевика.На мне черный комбинезон и мягкие темные кроссовки. Большинство парней — в камуф-ляжных костюмах, у каждого на голове прибор ночного видения, а за плечом — малогабаритный автомат «вихрь».Хамед идет первым, за ним Виталий Валерьевич, потом — я. Хамед делает знак рукой «остановиться!».— Четверо — вон по той ложбине! — распоряжается он.Парни, видимо, бывали здесь уже не раз и, не требуя пояснений, ныряют в неглубокий овраг.— Вы, трое, обеспечиваете перекрытие дороги, — говррит Хамед, показывая в другую сторону.— За тем бугром увидите заимку. Смотрите сами… — тихо говорит мне Бродский.Возле машин осталось двое парней. Впятером идем дальше. У мафиози в руках «стечкин», у меня — «бизон», пара шнеков к нему в нагрудных карманах комбеза.Перевалив за бугор, вижу внизу ровное место, огороженное невысоким забором, и большой двухэтажный дом с ярко освещенными окнами. Лампы на столбах, стилизованные под старинные газовые фонари, установлены по периметру территории и неплохо ее освещают.Несколько хозяйственных построек, сарай, похожий скорее на амбар. Пять легковых импортных машин.— Три машины не наши… — шепчет мне Виталий Валерьевич, нервно сжимая рукоятку двадцатизарядного АПС.— Значит, добрались и сюда, — констатирую я очевидный факт.— Что вы собираетесь делать? — спрашивает Виталий Валерьевич.— Долго объяснять, — отвечаю я, думая уже о другом. — Перекрывайте отступление тем, кто попытается скрыться. Только постарайтесь не шмальнуть мне в спину. Кстати, чужих машин не три, а четыре… — поправляю я, так как различаю металлический отблеск высокого багажника еще одной иномарки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75