Кладу банкноты на кровать и показываю на них Анжеле.— Это тебе, малыш, на первое время в Москве… — говорю я, глядя с усмешкой на застывшую в немом изумлении девушку.— Ты правда принц? — наконец произносит она.— Нет, я просто бродяга… — почти не вру ей.Девушка садится на кровать и смотрит, как я перекладываю свои вещи из рюкзака в чемодан.Увидев брусок золота, она уже не удивляется, а только тихо произносит:— Не зря я все-таки приехала в Красноярск. Иначе я бы тебя никогда не встретила… Глава тридцатая Анжела дала мне кусочки ненужных тряпок, и я тщательно протер все свое оружие. Прочистил стволы специальным, предохраняющим от коррозии раствором. Успокоился только после этой операции. Снова наполнил патронами опустевшие шнеки «бизона».Анжела не отходит от меня ни на шаг и просит разрешить ей почистить «глок». Даю девушке пистолет, а сам, взяв «спутниковую» трубку, выхожу на связь с генералом.— У тебя все в порядке? — спрашивает Степаныч.Отмечаю про себя, что голос у него какой-то напряженный.— Все нормально. Нашел подтверждение нашей цели.— Тебе придется теперь самому принимать решения, но долго не задерживайся с этим делом, — просит генерал.— Что случилось?— Наше отделение перестало существовать… — глухо говорит «батя».— Как? — не могу поверить услышанному.— Долго объяснять. Расскажу при встрече. Вкратце — обложили войсками. С боем уходили в Финляндию. Ушли катакомбами. Я сейчас буду постоянно в «Платто». Вот так вот, Герасим.Понимаю, что мир перевернулся. Смотрю куда-то перед собой невидящим взглядом. Анжела затихла, почувствовав, что у меня неприятности, и выжидающе смотрит на меня, застывшего с трубкой в руках.— Как у тебя с семьей? — спрашиваю молчащего шефа.— Норма. Я успел их перебросить заранее. Я знал, что может случиться что-то подобное, и поэтому нас врасплох не застали.Молодец, «батя»! Нас так просто не возьмешь.— Люди?— Тоже норма. Со мной ушли все. Один только ранен. Народу там положили… Но это не наша вина. Жора твой отличился — он и ранен. Прикрыл парень меня, — говорит генерал тихо, но уже с веселыми интонациями в голосе.Значит, Старик во Франции. «Платто» — это отель, купленный нами в горах, в департаменте Приморские Альпы, в Ницце…— С «Чащей» все в порядке, — продолжает шеф. — Можешь в любое время рассчитывать на помощь. Сейчас там четыре звена. Туда я перебросил только «стариков»…Отлично! Четыре звена — это двадцать человек, способных в считанное время захватить любой объект в любом месте земного шара, пусть даже это будет Белый дом или Кремль…— «Спутник» наш, — говорит генерал. — Но даже если с ним что-то случится, переключишься на систему «Рамзес», — там полный порядок.— Все понял…«Рамзес» — это еще один хитрый ход Степаныча, предусматривающего любые ситуации на много лет вперед. Эта спутниковая система запущена нами через посредников в Египте. Хрен о ней кто догадается…— И еще… — после паузы говорит Степаныч. — За всем отделом теперь идет охота. Архивы мне из Москвы, сам понимаешь, было не вытащить. Ребят начали отстреливать. Погибли двое. В Брюсселе — Никонов и в Стокгольме — Юдин. Не было никакой возможности их предупредить. Еще четверо могут быть «под колпаком». Мы пока не в состоянии с ними связаться, но делаем все возможное, и уже ушли «тени» для прикрытия.— Откуда накатила волна?— Частично из Москвы. Не тяни долго, Герасим, — просит «батя». — Мы сможем выиграть. Я уверен! Но и оставлять им то, что ты делаешь, нельзя. Иди до конца.— Все понял. Раз они хотят войны — они ее получат! — заверяю я .генерала.— У нас у всех один настрой, — смеется «батя». — Удачи! До связи.— До связи.Отключив трубку, еще некоторое время сижу, осмысливая услышанное. Вот оно — началось. Началась война. Противная сторона также понимает, сколько ей придется задействовать сил и средств, чтобы попытаться уничтожить всю «кухню» Степаныча. Затраты будут колоссальными с обеих сторон, но у них, видимо, есть резервы в бюджете, раз они пошли ва-банк. И все же мне кажется, что легче захватить Европу, чем перебить наш отдел. Что ж, время расставит все по своим местам. А пока впереди — жестокая борьба двух систем. Бой на полное поражение одной из сторон. Зная Степаныча, уверен — альтернативы не будет. Наша прямая задача — выиграть и выжить, выжить ценой гибели противника. Этому нас и учили…Подмигнув Анжеле и поцеловав ее в макушку, беру пистолет из ее рук и, вставив обойму, прячу «глок» за пояс, в спецкобуру.— Ты опять на войну? — грустно спрашивает она и, обнимая, просовывает руки мне под пиджак.— Я с нее и не возвращался, — честно говорю ей, поглаживая пушистые, пахнущие мятой, шелковистые волосы девушки.— Береги себя… Я тебя очень прошу… — говорит она, поднимая ко мне большие ясные глаза.Отвечаю ей, что все будет в порядке. В это время раздается дверной звонок.— Это, наверно, дядя, — вздрогнув, говорит Анжела и убегает открывать.Захлопнув чемодан, пинком загоняю его под кровать.В коридоре слышны мужские голоса. Их интонации мне не очень нравятся. В комнату входит растерянная Анжела, а вслед за ней пятеро мужиков. Всем — лет под тридцать, крепкие, с пустыми, ничего не выражающими глазами.— Ты тоже собирайся! — рявкает мне один из вошедших, отводя якобы невзначай полу пиджака, чтобы я увидел висящий в плечевой кобуре пистолет.Смотрю на него с усмешкой. Мужик даже не подозревает, что из всех пятерых он — первый, кого я решил отправить на тот свет.— Что вы здесь раскомандовались?!! — возмущается Анжела. — Выйдите отсюда! Я сейчас позвоню дяде и узнаю, зачем он вас, таких, сюда послал!Она подходит к телефону и быстро набирает нужный номер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75