Я был еще жив. Андре звал меня обратно в мир живых.Я взял Изабель под мышки и замолотил ногами.Мы начали медленно подниматься к свету, и мне показалось, что наш подъем длился несколько минут. А может, дней?«Спаси меня, Боже; ибо воды дошли до души моей…» Псалтирь, 68, 2.

Наконец мы вынырнули на поверхность, лед и пламя слились воедино. Изабель была тяжелой как камень. Мне понадобились все силы, чтобы подтащить ее к краю проруби. Андре неистово махал мне, и я подтолкнул Изабель к нему. Он схватил ее за руки и вытащил на лед, а я последовал за ней, выбираясь из черной могильной тьмы.Несколько минут я лежал на льду и наблюдал за тем, как мой друг пытается воскресить свою сестру из мертвых. Он тряс ее как сумасшедший и выкрикивал ее имя. У меня было ощущение, будто его крики вырываются из моей собственной груди и отзываются в моем теле болью, которая пронзает меня подобно зазубренной стреле.Я закрыл глаза, жалея о том, что вытащил мертвую Изабель из воды. Лучше бы я остался в Барселоне и никогда не приезжал в поместье Корреа.Она очнулась совершенно неожиданно. Широко распахнула серые глаза — смущенные, испуганные, — словно впервые увидела этот мир во всей его печальной, жалкой красоте. И начала хватать ртом воздух и отчаянно кашлять, извергая потоки воды. Андре держал ее за руки, чтобы успокоить. Чистая вода все текла и текла из ее рта, будто она проглотила половину озера.Я взглянул на ее бледное, посиневшее лицо, и в груди у меня все сжалось; я почувствовал странное жжение под веками, словно там скапливались слезы, которым некая сила не желала позволить пролиться. Я вытянул вперед руку и коснулся воды, которую выплюнула Изабель. Вода была теплой.Кашель кузины постепенно прошел, она обмякла, и Андре опустил ее на лед. Он расстегнул свой плащ, сорвал его и закутал в него сестру. Велев мне присматривать за Изабель, он отправился за веревкой, привязанной к седлу Панчо, чтобы обмотать ее вокруг пояса девушки и вытянуть ее на берег. Когда Андре пополз к берегу, Изабель начала дрожать, и я прижал ее к себе, пытаясь согреть, унять ее дрожь — но напрасно, ведь я сам до нитки промок.Я смотрел, как мой друг пробирается по льду, стараясь не провалиться: то ползком, то перекатываясь, то карабкаясь. Наконец он добрался до берега и, оказавшись на твердой земле, подскочил к Панчо, чтобы схватить веревку. Но не успел он этого сделать, как по льду поползла еще одна трещина. Я следил за тем, как новый разлом, извиваясь, в мгновение ока раскалывает озеро пополам, отрезая нам путь к спасению. Лед подо мной и Изабель сдвинулся и наклонился в сторону пересечения двух трещин. Было похоже, что лед по всему озеру вот-вот провалится.Я снова взглянул на берег и увидел, что Андре уже нашел веревку и обернулся. Он бросился на лед, но тут же провалился. Ругаясь, Андре бил по воде рукой в перчатке.— Франциско, от меня нет никакого толку! — крикнул он. — Лед меня не выдержит. Слушай, вы с Изабель должны сами добраться до берега. Ползите вместе. Быстрее! Сможете?Я ничего не ответил, потому что не знал, что сказать. Возможно, я смогу добраться до берега. Возможно. А вот что касается Изабель — дело другое. Она лежала на боку совершенно без сил и, казалось, не могла даже поднять головы.— Изабель, — позвал я, — мы должны немедленно выбираться отсюда. Лед может расколоться в любую минуту.Она посмотрела на меня невидящим взором и пробормотала что-то непонятное. Я дал ей пощечину.— Изабель, время играет против нас. Нам нужно ползти к берегу.Я видел, что она пытается понять, что я говорю, будто я обратился к ней на иноземном наречии.— Растянись на льду, — велел я, — так, чтобы равномерно налегать на его поверхность.Я погладил ее по волосам, несколько раз повторил свои слова — и наконец она кивнула… Но так и не двинулась с места. Я встряхнул ее, подтолкнул вперед, и тогда она начала ползти. Я двинулся прямо за ней.Она ползла очень медленно, с трудом, часто останавливаясь. Тем не менее, хоть не быстро, берег приближался. Добравшись до недавно образовавшейся щели, Изабель остановилась.То была самая опасная часть пути. Ей очень не хотелось перебираться через трещину, но у нас не было выбора. Я велел ей продолжать ползти и, вложив в свои слова как можно больше убежденности, добавил, что мы вскоре выберемся на берег.Изабель осторожно двинулась с места, но, когда она приблизилась к трещине, я услышал треск раскалывающегося под ней льда — один слой подавался за другим.Изабель ожидала своей участи совершенно спокойно, сжав губы и крепко зажмурившись. Она слишком устала, чтобы бороться. Я следил за ней, не отрывая глаз, сосредоточив все свое внимание на ее нахмуренном лице, как будто мог удержать ее на льду одним усилием воли.Треск стал оглушительным, все вокруг заполнил пронзительный скрежет. Но внезапно шум начал стихать, пока не смолк окончательно и не воцарилась полная тишина. Изабель устало открыла глаза и, не поворачивая головы, уставилась на лед под собой. Лед выдержал.— Вперед, Изабель, — сказал я. — Давай.Она послушалась и перелезла через трещину.Оказавшись на той стороне, она оглянулась. Я махнул ей, чтобы она продолжала ползти. Сам я пока не двигался. Если бы я провалился, трещина могла бы поглотить и Изабель. Но она не хотела оставлять меня, и я заскользил по озеру к расщелине.Снова поднялся грохот; он все усиливался, пока не загудело все озеро. Я пополз быстрей, в спешке слишком сильно нажал на лед правой рукой, и она провалилась в ледяную воду. К счастью, эта дыра не превратилась в большую полынью, и, поспешно вытащив руку, я двинулся дальше.Наконец я поравнялся с Изабель, мы кивнули друг другу, и я легонько сжал ее руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112