Когда я увидел, что люди дона Фернандо бросились ему на выручку, я попытался подняться с земли, но не смог. Боль обожгла меня так, словно в мое плечо вонзилась еще одна стрела.Один из людей дона Фернандо стал бить Андре щитом по голове, и когда Андре упал навзничь, другой человек дона оттащил его от своего хозяина и сбросил с лестницы. Они принялись злобно пинать Андре ногами, а я лежал, беспомощно наблюдая, как избивают моего друга. Наконец люди дона поняли, что Андре уже не чувствует ударов, и оставили его лежать в пыли, лицом вниз.Дон Фернандо сидел и яростно откашливался, держась за горло. Лейтенанты заботливо протянули ему руки, чтобы помочь подняться, но он ударил их и встал сам.— Бросьте его в госпиталь, — велел дон Фернандо, указывая на Андре. — И его друга тоже. И заберите у них оружие. Все.Что происходило потом, я не помню: когда люди дона Фернандо, осыпая проклятиями, потащили меня по лестнице, я потерял сознание.
* * *
Очнувшись, я ощутил жгучую боль в плече и потянула туда, где раньше торчала стрела, но она исчезла. Рана был плотно перевязана, на повязке выступила кровь.Уже наступила ночь.Я лежал в углу рыцарской залы, превращенной в госпиталь, хотя трупы вокруг делали комнату больше похожей на морг. Свет факела освещал мертвые тела и отбрасывал на стену мигающие тени.У стены сидел Андре. По его лицу прыгали блики света факела, один глаз заплыл.— Дядюшка Рамон мертв? — произнес я — не спрашивая, а словно желая убедиться в том, во что нельзя было поверить.Андре не ответил.— А где стрела? — спросил я.Андре взглянул на меня сверху вниз единственным открытым глазом.— Доктор госпитальеров вытащил ее. Нам повезло. Наконечник не задел кость. Мы промыли рану и наложили повязку, сделанную из одежды мусульман.В зале стояла тишина, и каждое слово Андре было отчетливо слышно. Залпы баллист прекратились.— Что случилось, Андре? Битва закончилась?— Дон Фернандо взял на себя командование, — ответил Андре. — Когда он перерезал веревку, удерживающую ворота, он избавился от единственного остававшегося в живых соперника — дядюшки Рамона. Сегодня днем он выехал со своим окружением из замка для переговоров с Бейбарсом. Обстрел прекратился перед его отъездом.Я снова заснул, а когда на рассвете проснулся, тела умерших были сложены у стены. Живые собрались небольшими группами, пытаясь выведать друг у друга, что слышно о переговорах. Один из рыцарей сказал, что дон Фернандо со своими приближенными вернулся в крепость перед восходом солнца, но о результатах встречи с мусульманами ничего не известно. Воин предположил, что такая скрытность является плохим предзнаменованием. Другой рыцарь был настроен более оптимистически. Он говорил, что раз неверные не стреляют, значит, дону Фернандо удалось достичь соглашения с Бейбарсом.Когда на пороге часовни появился сам дон Фернандо, рыцари тут же замолчали. В окружении своих офицеров он вошел в залу и встал на одну из скамей.— Братья, — обратился он к нам, — мы скорбим об утрате барона Берньера, дона Лорна, Рамона из Калатравы и других храбрых рыцарей, погибших при защите замка за последние месяцы. Больше на эту землю не прольется ни капли христианской крови. Я держу письмо от великого магистра госпиталя — Хуго Ревеля.Дон Фернандо поднял вверх пергамент.— Мы получили его вчера днем после героической вылазки, во время которой удалось вывести из строя орудие мусульман. В письме великий магистр повелевает дону Лорну провести переговоры о сдаче замка — с условием, что жителям позволено будет беспрепятственно уйти. Со смертью дона Лорна командующим Крак-де-Шевалье стал я и как послушный слуга исполнил распоряжение великого магистра. Слава Господу, — продолжал дон Фернандо, — вылазка, предпринятая нашими храбрецами, убедила Бейбарса, что защитники замка никогда не согласятся на безоговорочную капитуляцию. Бейбарсу пришлось сесть с нами за стол переговоров как с равными. Сегодня утром, после тяжелых долгих переговоров, мы пришли к соглашению. Властитель неверных кричал, орал как сумасшедший, но мы стояли на своем и как истинные воины Христа смотрели Бейбарсу прямо в глаза. Когда он понял, что не сможет запугать нас, он сменил тон. Друзья мои, нам удалось добиться значительных уступок. Войска христиан беспрепятственно дойдут до Триполи. Бейбарс согласился предоставить лошадей для наших раненых и офицеров. Кроме того, мы сможем оставить себе священные христианские реликвии, находящиеся в этой часовне. Я понимаю разочарование и даже унижение, которые вы испытываете, оставляя этот великий аванпост христианства неверным. Но вспомните слова Писания: «Во свидетели пред вами призываю сегодня небо и землю: жизнь и смерть предложил я тебе, благословение и проклятие. Избери жизнь, дабы жил ты и потомство твое» Второзаконие, 30, 19.

. Ваш великий магистр повелевает нам жить и дальше служа Господу, сражаясь за Иисуса Христа. Мученическая смерть стала бы наиболее легким выходом из положения, но наиболее эгоистичным. Господь требует от вас большего.Полагаю, все понимали, что дон Фернандо лжет. Никто не видел гонца от великого магистра. Более того, время прибытия письма было выбрано как нельзя кстати. Однако мы все предпочли принять его слова на веру. Красноречие дона Фернандо нашло отклик в душах людей, страдавших от нечеловеческой усталости, пробудив в этих душах надежду.Я не осуждаю дона Фернандо за выдумку о послании великого магистра госпитальеров. За это я его не осуждаю. Возможно, мы сумели бы продержаться еще пару дней, но падение замка было неизбежным. Без соглашения о сдаче мусульмане, скорее всего, просто перерезали бы всех оставшихся в живых рыцарей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112