– Если я это сделаю, – проговорил он, – то останусь без команды.
– Команды? – Казалось, само это слово всколыхнуло все ее упорство. – Я не собираюсь на тебя работать! Я не…
Она осеклась, поняв, что он не обратил на отказ никакого внимания.
Открыто, чтобы она видела все и понимала, что ее ждет, он запрограммировал медицинский компьютер на введение анестезии. Пока игла зондировала вены, он наслаждался се страхом.
Благодаря достижениям медицинской технологии, даже крохотный бортовой лазарет «Красотки» располагал всем необходимым для внедрения зонного имплантата.
Ему пришлось развязать ее, чтобы высвободить голову и плечи из скафандра. Сделать это с тяжелым, обмякшим телом в тесном помещении оказалось непросто, но все остальное затруднений не представляло. Ему следовало лишь дать компьютеру задание и ни во что не вмешиваться. Кибернетическая система делала все сама.
Энгус давным-давно отсоединил компьютер медицинского отсека от корабельной сети. В принципе, это практиковалось даже на вполне законопослушных судах: таким образом обеспечивалось сохранение врачебной тайны. Пассажиры и члены экипажа могли не беспокоиться насчет разглашения сугубо приватной информации, тем паче, что особо важные сведения – такие, как подверженность гравитационной болезни, – заносились на идентификационные пластинки. И любой капитан мог при необходимости вставлять дополнительную информацию во все идентификационные файлы. Но намерения Энгуса не имели ничего общего с такого рода соображениями. Он просто-напросто хотел нейтрализовать медицинский компьютер как возможный источник улик против него.
Поэтому и сам этот компьютер Энгус запрограммировал так, что память о проведенной им процедуре стиралась сразу же после ее осуществления. Согласно официальному вахтенному журналу бортового лазарета, единственным человеком на борту «Красотки» являлся сам Термопайл, да и тот никогда не обращался за медицинской помощью.
Уверенный в полной безопасности, он предоставил Мори Хайленд электронным системам, а сам запустил двигатели и повел «Красотку» на поиски лучшего укрытия, где смог бы чувствовать себя в безопасности, пока компьютер готовит для него нового «члена команды». Вскоре ему удалось найти давно выработанный и заброшенный астероид, к какому явно не причалит ни один старательский корабль. Посадив «Красотку» прямо в створе одной из шахт, где ее не смог бы обнаружить ни один сканер, Энгус на всякий случай отключил все двигатели, заблокировал панель управления, введя одному ему известные коды, а потом пошел взглянуть на свою пациентку.
Медицинский компьютер уже закончил операцию, очистил кровь от снотворного, и Мори начинала приходить в себя. Но прежде, чем она слабо шевельнулась и попыталась открыть глаза, Энгус уже успел убедиться, что пульт контроля за имплантатом действует.
– От тебя воняет, – сказал он, прежде чем она успела окончательно оправиться. – Иди умойся.
С усилием пытаясь сфокусировать взгляд, женщина неожиданно для себя осознала, что больше не связана. Непроизвольно подтянув ноги и раскинув руки, она в то же время нахмурилась, пытаясь осмыслить происходящее.
– Что ты сделал? – Голос ее звучал надсадно, словно она разучилась говорить. – Зачем тебе понадобилось держать меня под наркозом?
Не отводя от нее взгляда, он проскрипел:
– Я же сказал, от тебя воняет. Иди умойся.
– Да, сэр, – непроизвольно отреагировала она на приказной тон, поскольку подчинение приказу было естественным рефлексом для недавней выпускницы Академии. Она поморщилась, видимо учуяв наконец свой не слишком приятный запах, осторожно свесила ноги с хирургической койки и села. На какой-то миг Энгусу даже показалось, будто Мори собирается поблагодарить его за возможность воспользоваться гигиеническим отсеком.
Но движение помогло ей прочистить голову. Нахмурившись еще сильнее, она качнулась, удержала равновесие, схватившись за край койки, и подняла на него вопросительный взгляд.
– Почему я свободна? Зачем ты меня усыплял?
Он осклабился.
– Я же говорил: ты теперь в моей команде. Ты моя. Ты подчинена, – он просмаковал это слово, – так что будешь делать, что я тебе велю.
От него не укрылось, что подозрение в ее глазах перерастает в панику.
– Ты подонок, – выпалила она на одном дыхании. – Я не из твоей команды, а из полиции. Что бы ты там ни велел, я сделаю одно: сгною тебя в тюрьме. А теперь отвечай, что ты сделал со мной?
Энгус не ответил прямо, ему показалось, что это будет не так забавно. Вместо того он показал ей пульт дистанционного контроля.
Потрясение, с которым воззрилась Мори на маленькую коробочку, было как раз тем эффектом, которого добивался Энгус. Оно было вполне сопоставимо с ужасом, охватившим ее, когда она осознала, что погубила близких, но отличалось по ряду существенных аспектов.
Лицо ее исказилось страхом и ненавистью. Прикрыв рот рукой, она приглушила рвавшийся крик.
И набросилась на него.
Набросилась в таком неистовстве и безумии, что казалась вполне способной разорвать его на части.
Но Энгус обладал прекрасной реакцией и к тому же, как обычно повинуясь инстинкту, заранее занял удобную позицию. Почти не уступая Мори в быстроте, он отпрянул в сторону, одновременно нажав одну из кнопок на пульте контроля имплантата.
Кнопку, предназначавшуюся для использования в крайних случаях, когда другие средства оказывались бессильны. Например, для обуздания приступов гравитационной болезни. Она оказывала кататоническое воздействие.
Стоило Энгусу надавить на нее пальцем, как Мори обмякла, наткнулась на переборку и упала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52