Он успел вскочить на ноги, избежав падения, и наткнулся на горящий взгляд Анны.
– Как вы посмели! – Нога Анны ныла от удара, однако это была небольшая плата за неудавшуюся месть. – Неужели вы никогда не прекратите вести себя, как дикарь? Заявились без приглашения на прием, поставили меня в ужасно неловкое положение, наговорив черт знает что в присутствии моих друзей, превратили мой сад в настоящий балаган… Да как вам вообще такое могло прийти в голову?
Джош выслушал эту тираду с удивительным терпением.
– Что ж, – начал он, когда Анна остановилась, чтобы вздохнуть, – если вас интересует причина… – Джош поднял бровь. – Ведь именно это вас интересует, не так ли? Я просто решил помочь вам, вот и все. Одна из ваших проблем – но только одна – заключается в том, что вы ничего не знаете о техасских вечеринках. Поэтому я решил немного расширить ваш кругозор. И скажите откровенно, вы когда-нибудь видели, чтобы люди так веселились?
Анна нахмурилась: тут он был прав. В глазах Джоша она увидела насмешку. Анна отвернулась.
– Дело вовсе не в этом. – Она глубоко вздохнула и сцепила руки. – Сегодня вы заявились на прием потому, что захотели унизить меня, – уверенно заявила Анна, не глядя на Джоша. – Вы разозлились потому… потому что решили, что я подозреваю вас в участии во вчерашнем взрыве, и захотели отомстить мне за это.
– А вы станете утверждать, что ни в чем меня не подозревали? – спокойно поинтересовался Джош.
Анна повернулась. Она уже была уверена, что Джош не виновен, однако не смогла удержаться, чтобы не задать следующий вопрос:
– А почему же вы не рассказали шерифу о том, что видели прошлой ночью?
Затаив дыхание, Анна ждала ответа, любого, даже безмолвного. Но лицо его оставалось непроницаемым. И тут словно какой-то злой демон подхлестнул ее:
– Может быть, потому, что вовсе и не видели там другого человека? Или потому, что уже давно находились там и сами подожгли бикфордов шнур? Вы считаете бессмысленными мои поиски нефти, сами об этом говорили. И кроме того, у вас имеются… личные причины, чтобы мстить мне. А месть удалась на славу, не так ли?
– Конечно, ведь я же спас вам жизнь.
Анна с трудом сглотнула слюну. Она поняла, что зашла слишком далеко, но отступать уже было поздно.
– Разумеется, в ваши планы не входило покалечить меня. Ведь вы не могли предположить, что я окажусь на месте взрыва.
Джош молчал. Слова Анны повисли между ними, будто ядовитое облако, и вернуть их назад было уже невозможно. Неужели она сама верит в то, что сказала? Да как можно поверить в такое? Тогда зачем из нее это вырвалось?
Но вот Джош медленно выдохнул и сухо, язвительно рассмеялся. Он отвел взгляд в сторону, словно обращаясь к кому-то за подсказкой, и печально покачал головой. Когда Джош снова посмотрел на Анну, его глаза были серьезны.
– Вы удивительная женщина, я таких еще не встречал. Вы ищете любое объяснение, чтоб только убедить себя в том, что я вам не пара, а когда не находите, то обращаетесь к своей фантазии. Теперь я, по-вашему, преступник? Отлично. Разве может леди Хартли иметь дело с преступником? – Взгляд Джоша стал жестким, он шагнул к Анне. – Позвольте мне сказать вам кое-что, мадам. Вы напрасно теряете время: никакие объяснения не помогут. Бог простит, что вы лжете мне или вообще всему миру, но, когда вы начинаете лгать самой себе, это уже опасно. Поэтому я и пришел сегодня на ваш прием.
Джош стоял менее чем в двух футах от Анны, от него исходила уверенность, голос звучал властно. Анна не хотела слышать, что он скажет дальше, у нее появилось дурное предчувствие.
Проницательный взгляд Джоша обычно пугал ее, под этим взглядом Анна чувствовала себя беззащитной и уязвимой. Однако сегодня в этом взгляде впервые читалось разочарование и даже отвращение, и это ужасно обидело Анну. Ей захотелось накричать на него: он не имел права так смотреть и заставлять ее чувствовать себя униженной…
– Спросите себя сами, – требовательно произнес Джош. – Может, это действительно правда? Что, если я и впрямь подлый конокрад и бандит, который ломает инструменты, взрывает буровые вышки и терроризирует невинных женщин? Изменит ли это ваши чувства? Перестанет ли ваше сердце учащенно биться, когда я дотрагиваюсь до вас? Перестанет ли вспыхивать свет в ваших глазах каждый раз, когда вы видите меня? Что, если сегодня, прямо сейчас, кто-то придет к вам и предъявит ордера на мой арест, выданные тремя разными штатами? Вы передадите меня в руки правосудия?
Слова Джоша сыпались на Анну, словно удары, каждое из них оставляло очередную трещину в ее броне. Однако она не дрогнула.
Джош презрительно фыркнул:
– Ладно, не утруждайтесь. Вы и сейчас солжете. Можете лгать во всеуслышание, можете лгать самой себе, но правду этим не изменишь.
Анна не могла видеть презрение в глазах Джоша и не защищаться при этом.
– Я ничего не сказала шерифу, – бросила Анна. – Могла сказать, но не сказала!
– Наверное, я должен быть вам за это необычайно благодарен, мадам. Большое спасибо.
Джош уже было повернулся, чтобы уйти, и Анна невольно рванулась к нему, намереваясь схватить, удержать… Но вовремя остановилась.
– Что вам от меня нужно? – отчаянно выкрикнула Анна, только так она могла унять дрожь в голосе. – Чего вы добиваетесь?
На губах Джоша появилась мягкая, печальная улыбка:
– Если я должен объяснять вам это, то, значит, и говорить не о чем.
Он подошел к столу, на котором лежала его шляпа. В Анне боролись боль, злость и смущение.
Джош пригладил рукой волосы и надел шляпу. Глаза его потемнели.
– Для того чтобы молчать, храбрости не требуется. Храбрость нужна, чтобы сказать правду… хотя бы всего лишь самой себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94