Беатриче чувствовала, что если бы у этой женщины был выбор, она бы предпочла для себя другую судьбу взамен судьбы матери эмира Бухары.Удар гонга, означавший окончание «часа женщин», разнесся по саду и прервал размышления Беатриче. С третьим ударом женщины должны были покинуть сад.Поднявшись со скамьи, Беатриче медленно направилась к дворцу. Она подняла глаза: небо было усеяно россыпью звезд. Прямо над дворцом расположилось особо красивое созвездие, название которого Беатриче не могла вспомнить. Всякий раз, глядя на него, она тихо радовалась. Гонг раздался во второй раз, так что у нее было еще немного времени. Беатриче поймала себя на мысли, что расположение звезд напоминает форму глаза. Пришло осознание того, что жизнь готовит ей новый поворот. Тот, кто наверху, не бросит ее в беде.– Иди во дворец. Пора.Голос Юсуфа вернул ее на землю. Бесшумный и темный, как ночь, евнух внезапно появился за ее спиной. Беатриче не заметила его, хотя тот стоял совсем рядом.– Да, сейчас иду, – ответила она.Беатриче знала, что Юсуф ни на секунду не выпускает ее из поля зрения. Евнух исправно нес свою службу.Как только Беатриче подошла к двери гарема, гонг прозвучал в третий раз. На лестнице она обернулась, чтобы напоследок взглянуть на созвездие. Глаз, большой и светящийся, смотрел прямо на нее. VII Над горами встало солнце, осветив острые вершины королевским пурпуром. Муэдзин поднялся на минарет, и над куполами Бухары зазвучали восхваления Аллаху. Чистый, звонкий голос раздавался в утренней тишине, парил над крышами спящего города, сквозь оконные и дверные щели проникая в дома бедных и богатых.Али стоял у окна своей опочивальни, вслушиваясь в звуки утра. Когда он был еще маленьким мальчиком, голос муэдзина представлялся ему самостоятельным существом – джинном или демоном, летящим по воздуху и проникающим в дома через замочные скважины и щели в стенах. Страшась этого, однажды вечером он даже заткнул пропитанными воском тряпками все отверстия в стенах своей комнаты, чтобы воспрепятствовать появлению этого призрака. Но назавтра, конечно же, опять был разбужен пением муэдзина. И весь остаток дня оттирал следы воска с двери, окна и стен.Али рассмеялся своей детской глупости. Тогда он верил лишь в привидения – мир джиннов и демонов был для него живым, настоящим. И хотя это время давно прошло, голос муэдзина не лишился своего волшебства. Песнь звучала магически, особенно в ранние утренние часы. Как только смолк заключительный звук, Али отвернулся от окна и разобрал подзорную трубу. Всегда, когда раздумья не давали ему спать, он наблюдал за звездами – с тех пор, как в десять лет получил в подарок от отца свою первую подзорную трубу. Конечно, та труба была простой. Она состояла из двух линз и куска кожи, свернутого в трубку. Подобные ей носили с собой кочевники и вожаки караванов, когда находились в пустыне.Али любил ту подзорную трубу. Каждый вечер он рассматривал в нее звездное небо и страстно желал хоть раз побывать там, чтобы рассмотреть звезды вблизи. Часто, увлекшись, мальчишка забывал о времени, и тогда отец делал ему строгое замечание и отправлял в кровать. Все свои наблюдения он добросовестно записывал в дневник.Между тем сейчас у Али была подзорная труба намного лучше и точнее. Он приобрел ее по совету известнейшего толкователя звезд из Багдада. Просматривая свои нынешние записи, он удивлялся тому, насколько они совпадали с теми, которые он делал, будучи ребенком.Али почистил одну из линз, держа ее против света восходящего солнца. На улицах Бухары медленно просыпался новый день. Первые торговцы погружали на телеги свой товар, чтобы ехать на рыночную площадь. Женщины несли с фонтана воду в больших глиняных кувшинах. Али слышал их голоса и смех, когда они обменивались последними новостями из жизни соседей. Потом раздались быстрые, тяжелые шаги мужчины. Возможно, прибыл паланкин, который эмир хотел выслать за ним.И верно, вскоре в дверь постучали. Али еще раз проверил линзу на свет и бережно опустил в мешочек из черного бархата. Когда принялся протирать вторую линзу, из зала до него донеслись голоса. Наверное, Селим впустил посыльного. Али услышал шаркающие шаги своего слуги, с трудом преодолевающего ступеньки лестницы, чтобы уведомить своего господина о прибытии паланкина.Али даже не обернулся, когда открылась дверь в его опочивальню.– Простите, мой господин, вы…– Я с ночи уже одет!Али обернулся. Он заметил недовольство, с каким Селим смотрел на открытый ящик, в котором хранилась подзорная труба. Для старого слуги этот инструмент был орудием демонов, он считал, что с его помощью они околдовывали души людей и хотели преградить им путь в рай. Али старался не показывать подзорную трубу старику, чтобы не беспокоить его понапрасну. Но иногда, как, например, сегодня, ему доставляло удовольствие провоцировать его. Селим был так наивен! Как простое устройство, состоящее из металла и стекла, может причинять зло душам людей?– Подержи-ка это, – сказал он и с ироничной улыбкой вложил в руку старика металлическую трубу. Тщательно расправил обивку ящика, уделив этому больше времени, чем обычно. Селим послушно стоял рядом, не шевелясь и не сопротивляясь, глядя на трубу так, будто в руках у него была ядовитая змея. Али знал, что старик, покинув дом, будет тщательно чистить свою одежду и вымаливать у Аллаха прощения грехов. Сделав глубокий выдох, он забрал у Селима подзорную трубу и, осторожно завернув в ткань, вместе с линзами положил в ящик. Селим с облегчением вздохнул, когда захлопнулась крышка.Неужели и в грядущем человечество будет страдать от суеверий?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98