Лишь заметив, как он побледнел, она обратила внимание на бумажку. Какой-то художник проявил весь свой талант: красотка с длинными косичками, подозрительно похожая на Мэри, прогуливала черного пуделя, морда которого сильно смахивала на лицо Родриго.
– Так, да? – воскликнула она. – Свиньи! Чего от них еще ждать! Они презирают тебя потому, что ты ведешь себя с настоящим благородством. И все еще удивляются, отчего я ненавижу испанцев!
– Забудь. – Он скомкал листок. – Мне наплевать на них.
– Тебе, может, и да, но не мне. Я не позволю, чтобы ты превратился в посмешище для этих подонков. Хватит! Передай своей маме, что я не смогу отпраздновать с вами Рождество. Мы больше не увидимся, это невозможно. И не смотри на меня так! Ты сам понимаешь, что так будет лучше. – И она выбежала из кафе.
Он не пытался ее остановить. Лишь долго смотрел ей вслед, затем бросил скомканную бумажку на блюдце и направился к выходу.
Церемония открытия «Паласио де Мадрид» превзошла все ожидания и лондонского начальства, и Джастина Тейлора, и самой Мэри. Ей удалось связаться с тем журналистом, о котором упоминал Родриго. Он по секрету поведал ей о предстоящей свадьбе голливудской кинозвезды с известным певцом и взялся – за комиссионные, конечно, – сделать так, чтобы они отпраздновали ее во вновь открывшем двери для посетителей «Паласио».
Газеты только и писали о предстоящей свадьбе, со всего света слетелись журналисты и фотографы, наделавшие уйму снимков для цветных журналов. От телерепортеров тоже не было отбою, так что Мэри и Родриго пришлось немало потрудиться, чтобы найти уединенное местечко.
– Ты молодец, – сказал он ей. – Грандиозный успех. Поздравляю!
– Спасибо. Не знала, что ты придешь.
– А как же? Компания Алькасар – один из крупнейших поставщиков морепродуктов в мире. Или ты забыла? Должен был приехать Рикардо как глава фирмы, но мне удалось переубедить его, и вот я здесь.
– Но зачем?
– Как еще тебя увидеть? Ты же нас избегаешь!
– Ничего я не…
– Избегаешь, избегаешь! На Рождество не приехала, во время крещения маленькой Лусии тебя тоже не было, хотя собралась вся семья.
– Я просто не могла появиться там, на глазах у всех. Над тобой снова начнут смеяться. Для меня это невыносимо.
– Кто будет смеяться? Брось, им уже надоело, нашлись темы поинтереснее.
– Да что ты? По-моему, слухи не стихают.
– Ты слушаешь сплетни? – Он прищурился. – Не забивай себе этим голову, уже полтора месяца минуло с тех пор, как мы последний раз виделись. Рисунков мне больше никто не шлет, та карикатура была единственная. Или, по-твоему, мне нужно взяться за ружье и отстреливать этих типов? У отца где-то валялась старая охотничья винтовка; думаю, подойдет. Я, правда, в таких вещах не слишком силен, на охоту не ходил, так что для начала заряжу-ка я ее солью и буду палить по птичкам!
– Опять ты за свои шуточки! – возмутилась Мэри. – Неужели тебе все равно, что о тебе думают?
– А что прикажешь делать? Если ты такая воинственная, как наши с тобой предки конкистадоры, так я тебе эту винтовку принесу, ты сама пустишь ее в дело.
Мэри поморщилась.
– Это ты должен мстить, ты же оскорблен!
Она вспомнила рассказ Мартины: когда-то в Нью-Йорке он обозвал полицейского и едва не заехал ему по физиономии только за то, что тот потребовал предъявить права.
Теперь это в прошлом. Родриго изменился, больше не лезет на рожон не только из-за ерунды, но и когда его оскорбляют. Он научился быть выше этого. Быть выше своей любви к ней.
Вот и сейчас, не давая ей возразить, он раскланялся и принялся путешествовать по залу, поздравляя окружающих с открытием. Уходя, лишь бросил через плечо:
– Приятного вечера!
Нет, такой наглости Мэри стерпеть не смогла. На следующий же день, воспользовавшись тем, что после открытия отеля ей как-никак полагалась передышка, она села в такси и отправилась прямиком в особняк Алькасаров.
Ее встретила мать Родриго.
– Ничего не могу с ним поделать, – пожаловалась ей Мэри после того, как они обменялись приветствиями. – Он меня просто не слушает!
– Он никого не слушает, – вздохнула Клаудиа.
– Его не удается вразумить, он все твердит свое!
– Да уж, упрямства ему не занимать.
– Когда дело касается меня, он вообще перестает соображать.
– Это точно. Все случилось, стоило ему только встретить тебя. Как ни скрывал он своих чувств, я сразу догадалась, что Мария для него стала кем-то особенным.
– Теперь я для него не Мария. – В ее голосе послышалась печаль. – Он называет меня Мэри.
– Разве ты не этого хотела?
– Да… В свое время меня просто бесила эта «Мария», и только теперь до меня дошло, что он называл меня так потому, что любил. А теперь разлюбил и я для него всего лишь Мэри.
– Не говори так.
– Раньше я многого не понимала, – продолжала она. – Мне хотелось показать, какая я независимая, всем дать понять, что я не просто дочь Фернандо Вальдеса, что у меня есть свои мысли, свои чувства, что я тоже могу на что-то претендовать. Но тогда мне и в голову не приходило, что работа, карьера, независимость – все это фикция, если рядом нет того, кто тебя любит.
– Похоже, за то время, что мы не виделись, ты о многом успела поразмышлять, – заметила Клаудиа.
– А что толку? Уже слишком поздно! Только представить, через что ему пришлось пройти! А эти сплетни, эти насмешки, которые преследуют его до сих пор!
– Да, я что-то такое слышала… Родриго мне ничего не рассказывает, но и так нетрудно догадаться, каково ему.
– Должно быть, у вас разрывается сердце каждый раз, как вы его видите…
– Родриго сильный мальчик. Он сам справится со своими проблемами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43