Калинка уселся впереди, взял вожжи и пустил двух мощных лошадей рысью.Проезжая вдоль строящейся железной дороги, они видели сотни людей на насыпи, в то время как другие тащили привязанные к спинам корзины, сгибаясь под тяжестью щебенки. Калинка добродушно перебрасывался шутками с рабочими. Несколько раз он спрыгивал с повозки, чтобы помочь делом или советом, после чего быстро вскакивал обратно, и они ехали дальше.— Он прирожденный политик: ворочает рельсы, чтобы продемонстрировать, как он близок к простому народу, — бросил Эмил, когда Калинка в очередной раз спрыгнул с повозки и принялся помогать рабочим выкапывать камень из промерзшей земли.— Старина Авраам номер два, — сказал Эндрю, и все засмеялись. Они остановились перед огромной площадкой шириной в четверть мили. На площадке толпилось несколько тысяч человек.Эндрю приказал остановить повозку и спрыгнул с нее.— Ганс!Старый сержант повернулся, лицо его было раздраженным. При виде Эндрю он опять повернулся к солдатам:— Рота, смирно!Сотни его подопечных вытянулись, прижав к плечу деревянные палки, заменявшие им мушкеты.— И вы называете себя солдатами! — заорал Ганс, но его русский трудно было понять, и, махнув рукой, он разразился потоком брани на английском.Тем не менее солдаты, казалось, его поняли, так как вид у них был расстроенный.Эндрю подошел к Гансу и подождал, пока тот выскажет все, что у него наболело. Выпустив пар, Ганс повернулся к Эндрю и отдал ему честь.— Сэр, рота А Первого Суздальского полка сочтет за честь быть проинспектированной вами, сэр.— Благодарю вас, сержант.— Рота, на караул!Солдаты вскинули свои деревянные палки и застыли, глядя прямо перед собой.Эндрю направился вдоль строя, а Ганс почтительно следовал за ним.Возможно ли когда-нибудь превратить их в настоящую армию? — мрачно думал Эндрю. Люди стояли по щиколотку в месиве из снега и земли. У большинства из них ноги были обернуты в простую мешковину. Одежда их даже отдаленно не напоминала военную форму, но сейчас было не до того. Он помнил, как серая форма армии Конфедерации, которую мятежники носили в 1862 году, сменилась нищенским тряпьем конца 1864-го, но даже в худшем своем виде они не могли сравниться с невообразимым набором грязных нательных рубах и голых коленей, который предстал перед ним здесь.Эндрю с грустью подумал, что у них даже ружей пока еще нет. Пройдут месяцы, прежде чем их начнут выпускать хоть в каком-нибудь количестве.Пройдя до конца строя, он остановился перед крепким мужчиной, стоящим последним в ряду.— Ты готов убивать тугар? — спросил Эндрю, глядя ему в глаза.Мужчина смущенно кивнул в ответ.— Вы будете замечательными солдатами. Только помните, что вы должны слушаться янки, которые вас учат. Когда все будет закончено, мы будем складывать трупы тугар в штабеля, как дрова.Эндрю потрепал новобранца по плечу, зная, что его слова будут переданы другим и разнесутся по всему городу еще до ночи.Закончив смотр, Эндрю обернулся к Гансу.— Сэр, мы занимаемся строевой подготовкой и через неделю будем разучивать действия целого полка. Однако очень трудно вдолбить этим идиотам, что от них требуется.— Просто продолжай, Ганс, просто продолжай, и все.Эндрю оставил сержанта вдалбливать подчиненным основы военного искусства и принялся мерить строевой плац широкими шагами. Несколько раз он останавливался, чтобы понаблюдать за тем или иным солдатом, а затем заметил Готорна. Капрал сидел на земле в окружении нескольких десятков Суздальцев и даже не заметил приблизившегося Кина. Он рисовал какие-то линии на расчищенном кусочке земли и что-то объяснял солдатам, которые слушали его с большим интересом и забрасывали вопросами.Заметив наконец полковника, все вскочили на ноги. Готорн вытянулся перед ним и отдал честь:— Доброе утро, сэр.— Доброе утро, сынок. Чем занимаешься?— Я как раз объяснял людям, как можно, выстроившись в две шеренги, вести непрерывный огонь, а также показывал им, что сделает с вражеской армией маневр с флангов.— А почему бы не спрятаться, когда тугары будут стрелять? — спросил один из мужчин, который, несмотря на присутствие Эндрю, не мог сдержать своего любопытства.Эндрю посмотрел на Готорна, ожидая, что он ответит.— Потому что, Дмитрий, если мы все разбежимся и спрячемся: ты — за этим кустом, я — за другим, тугары разорвут наш строй. Как только он будет прорван, мы не сможем стрелять вместе и наши офицеры не смогут вести нас вперед. Нет, наш строй должен быть непробиваемой стеной, о которую разобьется враг. Это лучший вариант для нас. К тому же, если мы будем рассеяны по полю, им легко будет обойти нас с флангов, а я показывал вам, как четверо воинов, построившись в каре, могут без труда победить десятерых. Если мы вместе, мы можем помешать врагу окружить нас.— Но тогда многие из нас умрут, — смущенно произнес Дмитрий.— Да, некоторые погибнут, — ответил Готорн, — но если вы будете хорошими воинами, сначала умрет гораздо больше тугар.Дмитрий удовлетворенно улыбнулся и кивнул.— Ты хороший учитель, Готорн, — сказал Эндрю, отведя Винсента в сторону.— Благодарю вас, сэр.— Ты когда-нибудь читал руководство Гарди по строевой подготовке и тактике?— Нет, сэр, я никогда раньше не читал ничего из этой области.— Что ж, сынок, я думаю, тебе следует почитать Гарди. Именно учебник Гарди да сержант Шудер научили меня этому делу. Приходи в мой штаб, я дам тебе эту книгу.— Спасибо, сэр.— А как Таня?Готорн покраснел, а окружающие, услышав имя его жены, добродушно рассмеялись.Один из них, вскочив, показал руками большой живот.— Ну, он еще не настолько большой, сэр, — смутился Готорн.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141