У них оставалось не больше десяти секунд.
– Это капитан Кирк, – снова произнес он.
Восемь секунд.
– Мы вернули корабль, – пролаял он.
Шесть секунд.
– Черт возьми, Канг ответьте!
Четыре секунды. Три.
– Канг! – проревел он.
Две. Одна…
Капитан приготовился к обстрелу с клингонского корабля… но к его удивлению ничего не произошло. Потом на мостике прозвучал глубокий, властный, и к этому времени уже знакомый голос.
– Не стоит так кричать, – сказал Канг. – Я вас слышал.
Кирк шепотом выругался.
– Тогда почему вы не отвечали?
– Я не чувствовал такой срочности как вы, – небрежно ответил клингон. – Кроме того, я размышлял над одной проблемой, и решил, что все таки не так уж и хочу уничтожать ваше судно.
Капитан поделился скептическим взглядом с Олденом.
– Нет? – ответил он. – И почему же?
– Это вопрос чести, – сказал Канг. – Независимо от того, что сделали М’тачтар, они клингоны. И очень грозные клингоны. Воин не убивает достойного противника, не взглянув ему в глаза.
Кирк нахмурился.
– Понимаю.
– А что касается вас, – продолжал клингон, – я уже посмотрел в ваши глаза. А значит ваша смерть меня бы нисколько не огорчила.
– Это знание греет мне душу, – сказал капитан. – Фактически, все будет завершено, если вы скажете мне, что получили моих людей, которых М’тачтар держали в грузовых отсеках.
– Получил, – подтвердил Канг. – Как мне сказали всех до последнего. И теперь они находятся в моих грузовых отсеках.
По крайней мере они в безопасности , сказал себе Кирк.
– Кажется нам осталось решить несколько последних деталей.
– Да, конечно, – согласился клингон.
Они потратили минуту, чтобы скоординировать эти детали с Кангом – как собрать в одном месте выведенных из строя М’тачтар, как вернуть Гэри и остальных членов его экипажа, которые бежали вместе с ним, и наконец как спасти тех, кто остался на тюремной планете.
– Я подумаю, как это уладить, – сказал Кирк.
– Ладно, – сказал клингон и отключился.
Капитан вздохнул, а затем повернулся к Споку.
– Знаете, а нам вас недоставало в компьютерном зале, коммандер.
Брови вулканца в ответ нахмурились.
– Казалось неразумным оставаться в том местоположении, когда истекало время нашего крайнего срока, сэр. Однако, – сказал он, – если вы считаете, что я не повиновался вашему приказу без причины, я не буду противиться расследованию…
Кирк поднял руку.
– Полегче, парень. Спок, это была шутка. Шутка.
Первый офицер мгновение изучал его. Потом он произнес ровным, ничего не выражающим голосом:
– Я верю вам на слово, сэр.
Журнал капитана, дополнение.
«Энтерпрайз» снова в исправном состоянии. К тому же я вернул всех членов экипажа, которых коммандер Митчелл транспортировал на клингонское судно – включая и самого коммандера – и послал самых тяжелораненых в лазарет. Доктор Пайпер сообщил мне, что все они поправятся – так что Корбет и Свифт единственные погибшие за время захвата М’тачтар. Мое следующее беспокойство – половина команды, которая оказалась в бедственном положении на тюремной планете. Но прежде чем я смогу вернуть и их, нужно позаботиться еще об одном вопросе – о судьбе выживших М’тачтар.
Кирку, его главному инженеру, и людям из службы безопасности не пришлось долго ждать, прежде чем к ним в конференц-зале «Энтерпрайза» присоединился Канг, в сопровождении четверых собственных офицеров охраны. Оглядевшись вокруг, клингон иронически хмыкнул.
– Такое просторное место потрачено впустую, – сказал он. – Если бы в моем распоряжении было столько свободного места, я заполнил бы его дополнительным вооружением.
Капитан вежливо улыбнулся.
– Садитесь, коммандер. Мы можем обсудить вопросы интерьера в другое время.
Глаза Канга сузились, но он сел. Однако его люди остались стоять. Они встали в углах комнаты с руками на своих клинках, потому что были вынуждены транспортироваться без своих дисрапторов. Кирк посмотрел на Скотти, который был единственным старшим офицером, кого Пайпер не пожелал видеть в лазарете.
– Думаю мы готовы начать, – сказал он.
– Действительно, – ответил офицер.
Капитан подал знак одному из парней из службы безопасности, который на мгновение вышел из комнаты. Когда он вернулся с фазером наготове, он сопровождал женщину М’тачтар с высокими угловатыми скулами и длинной толстой косой, ниспадающей ей на спину. Кирк знал, что ее звали Молта. И согласно тому, что она сказала ранее, она говорила за всех усиленных клингонов.
Заняв позицию в одном из концов комнаты, Молта не смотрела ни на кого. Она смотрела прямо вперед, и ее глаза под сильно выдающимся надбровным гребнем выглядели темными и угрожающими.
– Вы хотели поговорить с нами? – спросил Кирк.
– Хотела, – подтвердила она, и ее голос эхом отозвался в ограниченном пространстве конференц-зала. – Я хочу высказать пожелание.
Канг издал брезгливый звук.
– Вы побеждены. Как вы смеете чего-то желать от своих победителей?
Глаза М’тачтар скользнули в направлении Канга и уставились на него.
– Я клингонка, – огрызнулась она. – Я все смею.
Это замечание казалось застало Канга врасплох. Он откинулся на стуле, и на его лице отразилось уважение.
– Разрешаю, – сказал он Молте более рассудительным тоном. – Мы слушаем.
М’тачтар нахмурилась.
– Как вы сказали, коммандер, мы побеждены. Но среди воинов даже побежденные имеют права. Например право выбора способа смерти.
Кирк тряхнул головой.
– Никто не сказал, что вам придется умереть.
Молта повернулась к нему и ее губы дрогнули от сдерживаемого гнева.
– Мы уже умерли, и не один раз. Каждое утро, когда мы проспались между вашими силовыми полями, сидя в клетке как животные… каждую ночь, когда мы ложились спать, мечтая о быстром конце в бою… Это была смерть, человек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63